В римских источниках (произведения Плиния Старшего, Тацита, Птолемея) славяне (под именем венедов) появляются уже в первые века нашей эры, правда, сведения о них даются крайне скудные. Можно предположить, что исторической родиной большинства будущих славянских племен была территория между современными Польшей и Словакией (на севере) и Карпатскими горами и Западной Украиной (на юге). К северу и западу от них находились германские племена, а к юго-востоку, в Северном Причерноморье, преобладало иранское население, прежде всего, выходцы из низовьев Волги, Предкавказья и областей, лежащих дальше к востоку и югу. В результате Великого переселения народов в III–IV вв., особенно после гуннского нашествия, когда были разгромлены племена готов и аланов, для славян, пострадавших от него гораздо меньше, открылись возможности для колонизации обширных новых территорий. Уже в V в. они оттесняют уцелевших германцев на запад, за Эльбу, а в VI в. происходит заселение славянами Балкан, где они вновь попадают в сферу внимания источников, теперь уже византийских. В 548–550 гг. славяне в своих набегах доходили до Константинополя, а в 621 г. состоялась знаменитая осада славянами столицы Византии. Видимо, параллельно шло и продвижение славян на северо-восток, где им удавалось довольно легко ассимилировать местное население: уцелевшие иранские племена в лесостепной зоне, балтов и финнов — в лесной, благо многочисленного населения там никогда не было. Тогда же, судя по всему, и начался распад некогда единого конгломерата славянских племен на западную и восточную группы.
   Уже византийские писатели VI–VII вв. (Прокопий Кесарийский, Иоанн Эфесский) разделяли западных славян (или склавинов) и обитавших к востоку от Дуная вплоть до Днепра антов как особую группу славян восточных. Кажется, здесь существовало до начала VII в. и какое-то политическое объединение — Антский союз, разгромленный затем аварами и булгарами — пришедшими с востока угорскими и тюркскими племенами. В VII в. выходит на сцену и Хазарский каганат — одна из наиболее могущественных держав в Восточной Европе того времени. Судя по всему, славянское население со временем оказалось под властью Хазарии, ограничивавшейся, правда, лишь периодическим сбором дани, не затрагивавшим внутренней жизни и племенного строя здешних обитателей. Впрочем, это легко объяснимо, поскольку Хазарский каганат был своеобразной «державой купцов», благополучие которой зависело от контроля над торговыми путями, подкрепленного военными гарнизонами в наиболее важных пунктах. Хазарам, по летописным известиям, до IX в. платили дань поляне, северяне, вятичи и радимичи.
   
   Карта расселения восточнославянских племен.
   Повесть временных лет называет следующие объединения: поляне, северяне, древляне, радимичи, вятичи, кривичи, дреговичи, словене ильменские, волыняне (дулебы), белые хорваты, уличи и тиверцы. Поляне обитали по Среднему Днепру, и именно на их территории возник Киев — будущая столица Древнерусского государства. Судя по всему, до IX в. они жили еще не в лесостепной зоне, а южнее, в причерноморских степях, откуда затем были вытеснены на север переселявшимися с востока на запад мадьярами (венграми). К востоку от Днепра жили северяне, а к северу от них — радимичи и вятичи. Территорию Восточной Белоруссии занимали кривичи, доходя до границ нынешней Московской области, большая же часть современной Белоруссии была населена дреговичами. Словене ильменские занимали северные территории вплоть до Невы и Ладожского озера, где находился еще один центр будущей государственности — Новгород Великий. К западу от полян жили древляне, за ними, в Прикарпатье — волыняне и белые хорваты (предки современных, переселившихся затем на север Балканского полуострова), а южнее, по Днестру — уличи и тиверцы.
   На всем протяжении VIII–IX вв., да и позднее, продолжалось непрерывное продвижение славян к северу и востоку. В процессе этого движения на севере шла ассимиляция финских племен (весь, меря), а на юго-востоке — остатков древнего иранского населения. Поселения славян отмечаются на Дону, в Крыму и даже в Предкавказье, где они интенсивно контактировали с местными тюркскими этносами. Если говорить о культурном влиянии, то наибольший отпечаток на жизнь восточных славян, особенно в южных областях, наложили именно иранцы, передав славянам множество заимствований в сфере языка и религии. Большинство богов славянского пантеона (Хорс, Стрибог, Симаргл, Див) имеют отчетливо иранское происхождение. В результате всех этих контактов и вырабатывались постепенно те черты, что отличают восточных славян от западных и южных. Уже в IX в. намечались и определенные различия между северной и южной частями будущего Древнерусского государства, обусловленные, прежде всего, взаимоотношениями с соседними народами — скандинавскими, балтскими и финскими на севере, византийцами, арабами и хазарами на юге.
   
   Первые центры восточнославянской государственности.
   На международных торговых путях, проходивших в ту эпоху чаще всего по крупным рекам, складывались первые центры восточнославянской государственности. В VIII–IX вв. основную роль в торговле Восточной Европы играл Волжский путь, вдоль которого сохранились многочисленные клады арабских серебряных монет. Однако в силу того, что почти вся Волга контролировалась хазарами, враждебными арабам, то уже в IX в. все большее значение приобретает и путь от Балтики к Черному морю, по которому проникали с севера на юг норманны, стремившиеся добраться до Византии и государств Востока. Даже в древнерусской летописи приводится краткое описание большого пути вокруг Европы, начинающееся от Киева в направлении на север, к Балтике, а затем продолжающееся по обычному маршруту норманнов вокруг Западной Европы в Средиземное море и далее в Византию, откуда через Черное море можно было вернуться в Киев. На важнейших пунктах обоих этих путей к VIII в. возникали первые торговые фактории, из которых затем развивались города. Недаром викинги называли Русь Гардариком, т. е. страной городов. А по мере развития и укрепления городов неизбежно возникали и первые княжения, отмеченные летописцем у полян, древлян, кривичей, словен ильменских, возможно, и у других племен. Однако все эти местные княжения были еще так слабо связаны друг с другом, что не могли противостоять хазарам на юге и норманнам на севере. Из двух угроз более реальной была хазарская, скандинавы же, скорее всего, не делали никаких завоеваний в Восточной Европе, оседая на славянских землях как союзники местной знати.
   Чаще всего вожди их отрядов заключали союзы со славянской знатью, выгодные обеим сторонам, или закреплялись в опорных пунктах, как в Старой Ладоге, неподалеку от возникшего позднее Новгорода. На юге же хазарами были ликвидированы княжения радимичей, вятичей, северян и полян, которых им удалось подчинить себе. Впрочем, в арабских источниках Киев по-прежнему фигурирует, причем его правители в первой половине IX в. носили титул «каганов», аналогичный тому, что использовался хазарскими правителями. Однако в сложившейся ситуации славянским племенам требовалась, прежде всего, военная помощь для того, чтобы попытаться ликвидировать свою зависимость от Хазарского каганата. А предоставить им ее могли только дружины скандинавских вождей. При их деятельном участии и началось складывание Русского государства, как оно именовалось в ту пору в источниках.
   
   «Норманнский вопрос».
   Вопрос о происхождении самого термина «Русь» был в свое время, к сожалению, искусственно запутан. Ныне, однако, в общем-то доказано, что термин этот пришел именно с севера — финские аборигены называли выходцев из Скандинавии словом Ruotsi, да и в современном финском языке этим словом именуют шведов. Вслед за финнами, видимо, стали пользоваться этим термином и славяне. Так что первоначальными русами были скандинавы, уже в конце VIII в. основывавшие свои фактории на севере Восточной Европы. Русов упоминает в первой трети IX в. так называемый Баварский географ, а под 839 г. в Бертинских анналах (официальной хронике франкских королей) отмечено прибытие ко двору Людовика Благочестивого послов от кагана русов, которые до этого уже побывали в Константинополе, но возвращаться к себе на родину вынуждены были через владения франков. Послы оказались шведами, так что им было вполне привычно воспользоваться Балтийским морем, но попасть им требовалось не в Скандинавию или в Прибалтику, а в страну, откуда они были отправлены. Эта страна находилась в землях восточных славян, возможно, по течению Днепра. Вернуться же туда из Византии прямым путем они не могли, поскольку именно в эти годы мадьяры, союзники хазар — врагов Руси, начали свое движение на запад, в междуречье Днепра и Днестра.
   Следует заметить, что почти вся хронология наших летописей, относящаяся к событиям IX в., по большей части оказывается неверной. Поэтому восстанавливать все, что происходило до похода князя Олега на Константинополь, приходится с высокой долей гипотетичности. Судя по всему, где-то в середине IX в. некие Аскольд и Дир (имена безусловно скандинавские, однако весьма сомнительно, чтобы они были боярами Рюрика, как это утверждает летопись) поступили на службу в Киев, обязавшись со своими дружинами защищать его от других врагов (прежде всего, конечно, от хазар). В некоторых летописях говорится о столкновениях Аскольда с причерноморскими булгарами, в одном из которых погиб его сын. Это, кажется, свидетельствует о продолжавшейся борьбе Киева с хазарами, которым подчинялись булгары. Наконец, в 860 г. был предпринят поход на Византию, окончившийся, однако, неудачей. Судя по всему, это поражение тяжело сказалось на судьбе южного княжества. Попытка показать северу свою силу не удалась, и после этого происходит резкое изменение политики киевских князей. Около 867 г. они приняли христианство, видимо, в надежде на помощь греков. Это, вероятно, позволило улучшить отношения с Хазарией, союзником Византии. Однако все эти меры, как показали дальнейшие события, уже запоздали.
   В Повести временных лет сказано, что до 859 г. «варяги из заморья» брали дань с кривичей, словен ильменских, чуди и мери. Главное, что следует из текста летописи — варяги появились в этих краях еще до указанной даты. Рассказ о призвании Рюрика с его братьями, по большей части, конечно же, легендарен: два брата у него появились в результате ошибок при переводе, но исторический характер фигуры самого Рюрика сомнений не вызывает. Правда, биография его неясна. Родился он, видимо, еще в первой трети IX в. но где — неизвестно, споры об этом идут до сих пор. В середине века он якобы ездил в Данию, где встречался с франкским королем Карлом Лысым. Затем под 862 г. мы застаем его уже в Новгороде. Правил ли там он сам или его наследники — принципиального значения не имеет. Главное заключается в том, что к 879 г., когда, по летописи, власть над Новгородом принял Олег, здесь уже имелось достаточное количество варяжских и славянских дружин для похода на юг. Доступ туда был необходим северным князьям для торговли с греками.
   
   Объединение Новгорода и Киева при Олеге, договоры с греками.
   Когда в 882 г. начался поход князя Олега на юг, его действия ясно показывают направленность всего предприятия именно на соединение в одних руках власти над «путем из варяг в греки». В политическом отношении это означало объединение княжений Новгорода и Киева в единое целое. По пути северный правитель закрепился в Смоленске и других пунктах, а достигнув Киева, сумел захватить его малой кровью, хитростью умертвив тамошних князей. Столь же закономерны и его дальнейшие действия: он подчинил своей власти ближайших соседей — древлян и северян, а затем и радимичей, освободив их от уплаты дани хазарам. По арабским источникам, Олег воевал с хазарами, причем на стороне последних выступали мадьяры, а союзниками князя были печенеги. Война эта закончилась успешно, в 889 г. мадьяры под ударами печенегов ушли на запад через Карпаты. Именно с конца IX в. и можно говорить о начале складывания большого государства, получившего название Русь и возникшего в результате объединения двух главных центров восточнославянской государственности — Новгорода и Киева.
   К началу X в. Олег соединил под своей властью в Киеве, объявленном им «матерью городов русских» большую часть земель восточных славян. После этого у него оказалось достаточно сил, чтобы предпринять в 907 г. поход на Константинополь. По летописному преданию, Олег поставил свои корабли на колеса, чтобы ветер погнал их к стенам города. Испуганные греки запросили мира, откупившись в итоге большой данью, а кроме того, Олег выговорил очень выгодные условия торговли для русских купцов в Византии. Все эти достижения были подтверждены договором 911 г., полностью дошедшим до нас, в отличие от предыдущего. В это же время, по восточным известиям, состоялся и поход русов на Каспий. По-видимому, Киев и Константинополь каким-то образом договорились о совместных действиях против мусульманских государств, свою долю в предприятие внесли и хазары. Русы одержали ряд побед на побережье Каспия, однако на обратном пути были почти все перебиты хазарами, польстившимися на захваченную ими богатую добычу.
   Олег умер, по сведениям летописи, в 912 г. Но где это произошло, так и остается неизвестным, ибо есть сведения о смерти этого князя не в Киеве, а в Ладоге на севере или даже где-то за морем. Можно предположить, что устроив дела на юге, Олег под конец своей жизни вернулся на свою северную родину. Кстати, его прозвище Вещий также, по-видимому, есть результат перевода на славянский язык его скандинавского имени Хелги. Созданная им держава была весьма своеобразным политическим объединением, представлявшим из себя, судя по всему, федерацию полунезависимых княжеств, подчинявшихся русскому кагану — правителю Киева. Олег, вероятно, заключал договоры с вождями местной племенной знати, взяв на себя защиту их земель от посягательств хазар и степных кочевников, а взамен получив право сбора дани и требования военных ополчений для больших внешнеполитических акций.
   Игорь, ставший преемником Олега (он был скорее внуком, нежели сыном Рюрика, исходя из простых подсчетов по времени), начал свое правление с победы в 914 г. над древлянами, отложившимися было от Киева. Он продолжал его политику, имея главной задачей организацию сбора дани (полюдья), а затем военно-торговых экспедиций с целью сбыта полученного добра. Подобные экспедиции отправлялись из Киева не только в Византию, о чем сохранились свидетельства императора Константина Багрянородного, но также и по Волге в Булгар и хазарскую столицу Итиль, и на запад, через Чехию в германские земли. Киевские князья продолжали предпринимать и большие военные походы. В случае войны собирались ополчения со всех подвластных Киеву земель, а возглавлял их, по-видимому, общерусский воевода, бывший вторым лицом после самого князя.
   В летописи, к сожалению, сохранились сведения лишь о последних годах жизни и правления Игоря. Известно, например, что в 941 г. им был совершен большой поход на Константинополь, о чем пишут и византийские, и арабские источники. Поход был неудачным, и через три года Игорь решил совершить новый, для чего собрал большой флот и заключил союз с печенегами. Греки, узнав об этом, направили к нему посольство с мирными предложениями, и в результате был заключен новый русско-византийский договор 944 г., текст которого также сохранился. В нем, помимо чисто торговых статей, уже содержались и политические, как-то: о безопасности византийских владений в Крыму и обязательства Киева не пропускать туда причерноморских булгар. В этом договоре с русской стороны фигурируют имена скандинавские, славянские, болгарские, иранские, финские и даже тюркские. В эти же годы, согласно восточным известиям, состоялся большой поход русов в Закавказье. Им удалось захватить богатый город Бердаа, расположенный на одном из притоков р. Куры, а затем прорваться с добычей обратно на родину. Однако все эти внешнеполитические мероприятия привели, судя по всему, к чрезмерному напряжению сил Древнерусской державы, что и проявилось после смерти Игоря в 945 г.
   Согласно летописному преданию, воины Игоря пожаловались князю, что люди из дружины воеводы Свенельда богаты, а они бедны. Свенельд как раз вернулся с полюдья в земле древлян, а теперь туда направился и сам князь. Древляне без возражений отдали ему затребованную дань, но при возвращении Игорю показалось, что она не столь велика, как хотелось бы. Поэтому он отпустил почти всю дружину в Киев, а сам с небольшим отрядом решил снова вернуться. Очевидно, этим он нарушил договор (ряд) о сборе полюдья, так что древляне, сочтя себя свободными от каких-либо обязательств, напали на князя, убили его самого и перебили его спутников. Далее летописный рассказ продолжается известиями о мести Ольги. Вдова убитого князя отомстила древлянам, сначала истребив послов их князя Мала, пытавшегося посвататься к ней, а затем предприняв поход на его город Искоростень. Город был сожжен, жители частью убиты, частью обложены тяжелой данью.
   
   Правление Ольги и походы Святослава.
   Ольга стала править за своего малолетнего сына Святослава. Судя по имени (Константин Багрянородный приводит его скандинавскую форму — Хельга), она была варяжкой из Пскова. Она провела ряд важных реформ, из которых самой значительной была налоговая 946–947 гг. При Ольге система полюдья, повсеместно распространенная прежде, была отменена и заменена систематической уплатой дани, которая собиралась в административных центрах (погостах) специальными княжескими чиновниками (тиунами). Кроме того, Ольга прекратила военные походы, стоившие таких людских потерь, а самый буйный элемент, в них заинтересованный (прежде всего, наемных варягов) отправляла в качестве вспомогательных отрядов в Византию, где они сражались с арабами и прочими врагами империи. Наконец, в результате своей поездки в Константинополь в 955 г. Ольга приняла христианство, но только лично, а не в качестве государственной религии. Вероятно, она рассчитывала, что ее примеру последуют сын и большинство представителей киевской знати. Однако Святослав, хоть и любил свою мать, но креститься отказался наотрез, сославшись на то, что в его дружине преобладают язычники, которые не поймут такого шага.
   Многие в Киевской державе, вероятно, не одобряли подобных новаций, что и привело, в конце концов, к тому, что в 964 г., согласно летописи, князь Святослав Игоревич отстранил мать от власти и взял все бразды правления в свои руки. Он уже смолоду был привычен к степным походам, предпринимавшимся верхом на коне. Святослав имел целью продвижение на восток, в степи, чтобы установить свой контроль над регионом Азова и в конечном итоге открыть русам дорогу на Каспий. Для этого необходимо было разбить хазар.
   Начав войну в 965 г., Святослав нанес главный удар по хазарской крепости Саркел (Белая Вежа) на нижнем Дону, а затем двинулся в поход на Кубань. Ему удалось подчинить там ясов (алан, осетин) и касогов (адыгов, черкесов), после чего он победоносно вступил в Тмутаракань — крепость на Таманском полуострове, закрывавшую вход в Азовское море. В этом походе Святослав разгромил войско хазарского кагана, штурмом взял столицу Хазарии Семендер и другие города по нижней Волге. От такого разгрома Хазарская держава уже не оправилась и к концу 60-х гг. X в. прекратила свое существование. Вслед за этим, в 966–967 гг. Святослав, пройдя через землю вятичей, до той поры еще не признававших власти Киева, атаковал Волжскую Булгарию, разгромив это царство. Таким образом, под контролем русов теперь оказался весь бассейн Волги, и поставленную задачу можно было считать выполненной. Однако не следует забывать, что союзниками хазар, пусть и формально, считались византийцы, которым, естественно, не могло понравиться подобное развитие событий. Поэтому был выработан план: втянуть Святослава в конфликт на Балканах между империей и Болгарским царством, дабы отвлечь его от восточных походов и постараться с его помощью ликвидировать болгарскую угрозу.
   Святослав с радостью откликнулся на это предложение, рассчитывая после разгрома Болгарского царства сам закрепиться на Балканах, в непосредственной близости от Константинополя. В 968 г. он выступил в поход на Дунай и, разбив болгар, закрепился в Переяславце — крепости, обеспечивавшей контроль за дельтой Дуная. Однако в 969 г. ему пришлось временно покинуть Балканы, чтобы снять осаду печенегов с Киева, где он оставил сыновей на попечении своей матери Ольги. Разбив кочевников, он вновь стремится в Болгарию. Но продлившаяся более трех лет вторая война Святослава, несмотря на доблесть русского войска, закономерно закончилась его поражением.
   Болгары большей частью оказались на стороне Византии, примирившись с прежними врагами перед лицом нового противника, а в самом Константинополе после дворцового переворота власть захватил опытный и одаренный полководец Иоанн Цимисхий, армянин по происхождению, собравший под своей рукой все военные силы империи. В 971 г. он осадил Святослава в крепости Доростол (Силистрия). По преданию, именно тогда Святослав, готовясь к попытке прорваться из осажденного города, сказал воинам свою знаменитую фразу: «Не посрамим Русской земли, но ляжем костьми, мертвые срама не имут… если голова моя ляжет, тогда промышляйте о себе». Однако несколько попыток прорвать кольцо блокады так и не увенчались успехом. В конце концов Святослав вынужден был заключить мир, по которому он оставлял свои притязания на Болгарию и Крым, а также обещал не начинать новых войн с греками. Это обеспечивало ему право увести на родину остатки своего войска. Но сделать этого ему не удалось.
   Печенеги, информированные болгарами или греками о том, что Святослав возвращается в Киев с частью захваченных трофеев и немногочисленной дружиной, перекрыли дорогу отступающим русам, заняв оба берега Днепра в районе порогов. Святослав решил зазимовать в устье Днепра, рассорившись при этом со своим главным воеводой Свенельдом, уведшим варяжские отряды в Киев конным строем более западным путем. Когда же весной 972 г. сам князь двинулся с флотом по реке на север, там его уже поджидали кочевники. Святослав пал в бою, а из его черепа князь печенегов Куря сделал себе, по обычаю кочевников, кубок, инкрустированный золотом, и пил из него на пирах. Таким образом, подвиги этого князя-воителя, в сущности, не принесли Руси ни успеха, ни пользы. Кроме того, оставив после себя троих сыновей, Святослав, вольно или невольно, способствовал первой междоусобной войне в истории Древнерусского государства.