В начале 70-х годов в Европейской России насчитывалось порядка 200 подпольных кружков. Организованные менее жёстко, чем у С. Нечаева, они всё же являли единую систему, способную на согласованные действия. "Бунтари" и "пропагандисты", сторонники М. А. Бакунина и П. Л. Лаврова, они расходились в вопросе о методах, но одинаково видели ближайшую задачу: разъяснить крестьянам необходимость свержения существующего строя.
   К тому времени, когда российская деревня оказалась поражена неурожаем 1873 г., российские социалисты уже созрели для попытки воплотить теорию. Весной 1874 г. несколько тысяч участников социалистических кружков отправились в деревню. Отсюда и название этого явления - "хождение в народ". Его участников стали называть народниками.
   Пока народники критиковали выкупные платежи, налоги и полицию, слушавшие их крестьяне во всём соглашались; когда же из этого народники делали вывод о необходимости свержения царской власти - их сдавали в полицию. Представить иное общественное устройство крестьянам было трудно, да и авторитет царя оставался непоколебим. У крестьян сохранялась вера в то, что причина всех неправильностей - в чиновниках, которые не доводят народные чаяния до царя, а царскую волю не воплощают в жизнь.
   От 4 до 8 тысяч агитаторов оказались арестованы; многие осуждены на каторгу, тюрьму, ссылку. На всю страну прогремели несколько крупных судебных процессов ("Процесс 50-ти", "Процесс 193-х"). Немало народников окончило свои дни в Сибири.
   Непонимание крестьян и репрессии властей заставили революционеров изменить тактику. Они решили, что если крестьяне не готовы воспринять революционные идеи сразу, их надо переубедить постепенно. Для этого молодые люди устраивались в деревнях на постоянное поселение под видом ремесленников или писарей, стараясь познакомиться с крестьянами поближе и постепенно их привлечь на свою сторону. Новая тактика получила у историков название второго "хождения в народ". Однако и такая пропаганда оказалась едва ли более действенной, и народников по-прежнему легко вылавливали власти.

   Необходимость объединения действий участников "хождения в народ" вызвала появление новой сильной революционной организации. Она взяла название революционеров 60-х годов: "Земля и воля". В отличие от кружков начала семидесятых, вторая "Земля и воля" имела чёткую, продуманную организацию наподобие нечаевской "Народной расправы".
   Появление Второй "Земли и воли" помогло привлечь некоторое количество новых сил к "хождению в народ", но в целом эта тактика к 1878 году себя уже исчерпала.
   Один из руководителей народнического движения Вера Фигнер вспоминала: "Я прожила в Петровском уезде 10 месяцев, мои ближайшие товарищи в Вольском уезде немного более, и утверждаю, что к нам за все время не присоединился ни один человек, хотя устроиться на местах при уже заведенных связях было чрезвычайно легко. Можно было прийти в отчаяние от революционного одиночества, в котором мы жили".
   "Хождение в народ" стало необходимым этапом развития революционного движения в России: то был единственный способ проверить готовность крестьян к революции или революционной пропаганде. Но результат оказался отрицательным, и это поставило революционеров перед вопросом о новой тактике.

назад

вперёд