Феофан (в миру Елисей (Элеазар) Прокопович) (8(18).06.1681 - 8(19).09.1736) - богослов и политик, церковный деятель. Профессор, префект, ректор Киево-Могилянской академии. Ближайший советник Петра I по делам церковной реформы, сочинитель "Духовного регламента" и глава Святейшего Синода. Образование получил в Киево-Могилянской академии и в римском католическом коллегиуме св. Афанасия.

   Вот, о христолюбивые слушатели, вопрос, от ветхозаветного законника предложенный Христу, который и ныне многие любят предлагать: как мне спастись? И если этот вопрос по самому истинному сердечному желанию предлагается, а не так, как вопрошает законник Господа, искушая его, воистину не может быть его нужнее во всей жизни человеческой. Если полезны и нужны вопросы, как от бед избавиться, как от тяжкой болезни излеченному быть, как достичь премудрости, обрести богатство, получить победу и славу, и подобные им, - то насколько более нужный вопрос: как вечную жизнь наследовать? Разве не верил бы кто, что иной жизни - бессмертной и вечной ожидаем, тот бы только не согласился, что все вышеперечисленное временно и конец свой имеет, и по сравнению с вечностью, сон, мечта и привидение. Хорошо рассуждал святой Петр, когда многие от Христа отходили, и Господь спрашивал своих учеников, хотят ли и они отойти от Него, отвечая Ему так: "Господи, к кому нам идти? Ты имеешь глаголы вечной жизни ".
   Мы же, христиане, когда ищем и вопрошаем, как спастись, уподобимся Петру святому, не отходим сердцем и умом от Христа, имеющего глаголы жизни вечной; ибо если слышим, если и сами читаем слово Божие, должны твердо верить, что это говорит нам Сам Христос. Будем ли смотреть, чьим языком произносится или чьим пером пишется? Только если пишется или произносится слово Божие. А я, убогий служитель Христов, на вопрос этот спасительный: что мне сделать, чтобы наследовать жизнь вечную? - предложу любви вашей часть ответа Господня, законнику нынешнему данного.
   Я говорю: часть ответа. Ибо ответ Господень гораздо глубже, как мы слышали в евангельской притче: "Возлюби Господа Бога твоего и ближнего твоего". О любви Самого Бога оставим ныне, порассуждаем только о любви к ближнему. И о такой любви именно, которая каждого человека в своем звании быть обязывает.
   Хотя мы и должны соблюдать все, что идет на пользу ближнему, но более всего то дело, данное от Бога, делать, которое каждому надлежит по его положению.
   Об этом сейчас и пойдет речь, ибо больше всего хотят знать вопрошающие: как спастись? Но, думаю, они не сомневаются, что без веры невозможно угодить Богу, и что в самом крещении нашем мы сделались наследниками Богу и сонаследниками Христу. Сомнение же в том, что именно мы, усыновленные Богу его неизреченною милостью, должны делать, чтобы воздать Господу, возлюбившему нас, благодарение и не отпасть от данного нам наследия.

Александр Невский. Фреска Архангельского собора

   Но думаю, что сегодня здесь собравшееся о имени Господнем христолюбивое сословие, более желало бы услышать не эти речи, но подобающую похвалу святого благоверного князя Александра Невского, достохвальную память которого мы сегодня празднуем. Впрочем, не сомневаюсь, что святые угодники Божии, которые уже достигли беспечального берега, и как бы обернувшись, посматривают на море житейское и нас, братию свою, еще борющуюся с волнами и бедствующую видят, не похвал от нас себе хотят, будучи прославлены славою Самого Господа, и нам того же блаженства желают, которое они получили, то есть наследование жизни вечной. Ведь приведя совершенно свою волю в согласие с Божьей волей, они того нам желают, чего хочет общий их и наш Господь. И поскольку они плоть от плоти нашей и кость от кости нашей, так как являются одного и того же с нами Тела Христова членами, они действительно желают, чтобы мы не были отторгнуты от них, да вечно с ними соединимся, да достигнем тех мест, которых они достигли, куда вознесся Христос, наш предтеча. Но и наше исправление, ведущее к тому, чтобы мы, как и они, стали жителями Царствия Небесного, они считают самым лучшим своим прославлением, о чем многократно воспоминал в своих праздничных проповедях святой Златоуст, уча, что напрасно восхваляет святых тот, кто не подражает их святости, как и апостол учит: "На конец, - говорит, - их взирая, подражайте вере их". Поэтому и святому ныне празднуемому Александру достаточную от нас, а ему весьма приятную похвалу сочиним, если предложенное учение попытаемся разобрать и самого его добродетели в подтверждение слова на конец представим.
   Основанием же рассуждению сему пусть будет такая мысль: к получению спасения не препятствует человеку ни различие пола - мужчина он или женщина; ни различие отечества - иудей он или эллин; ни неравенство судьбы - раб он или свободный или даже господин; ни различие в возрасте - молод он или стар и прочее. Об этих различиях ясно говориться в Писании: "Вы, во Христа крестившиеся, во Христа облеклись. Нет уже иудея, ни язычника; нет раба, ни свободного; нет мужеского пола, ни женского; ибо все вы одно о Христе Иисусе". Здесь различие судьбы: раб или свободный; рода: иудей или эллин; пола: мужской пол или женский и прочее не становится препятствием ко спасению. А о возрасте то же говорит Иоанн Богослов, когда и старым и молодым пишет: "Пишу, говорит, вам, отцы" и прочее. Коринфяне имели сомнение о брачной и безбрачной жизни, и о том апостол, давая наставление, хотя и называет безбрачную жизнь предпочтительной, так как от нее меньше печалей, однако и то в зависимости от разного дарования, как и Христос (не все, сказал Он, вмещают), и это различие брачных и безбрачных не ставит во вред ко спасению. И когда через триста лет после этого Евстафий, севастийский епископ, ересь лицемерную вводя, начал учить, что неприятна Богу жизнь в браке, премудрый собор святых отцов в Ганграх обличил таковое учение как лживое, и анафеме предал, как богопротивное. Но довольно одного апостольского слова об этом: "Каждый в звании, в котором был призван, в том да пребывает", что и не единожды он повторяет.
   Зная это, видим, как суетно (если не сказать больше) и неполезно многих роптание. Ведь что же они говорят и думают? Я не монах, человек, окруженный многими заботами; а монахам говорят: вы одни блаженны, вам одним можно спастись. И от этого, думаю, мнения появилось приветствие монахам: спасай душу. Будто брачный и безбрачный образ жизни разделились между собою, чтоб одному спастись, а другому только бы на земле жизнью пожить. Воистину (если таково оно в действительности) худое и безбожное мнение!
   Основываясь на этом видим, что предложенное слово наше истинно: всякий, кто хочет идти путем спасения, путь запомнит прилежно, что значит поступать в соответствии со своим званием: что должен и чего не должен делать и царь, и подчиненный ему судия и правитель, и воин, и купец, и брачный и безбрачный.
   Если всем спасение предложено, не смотря на различие положений, то не значит ли это, что всякий должен поступать в соответствии со своим званием? И одно это положение весомо, и больше доводов не требует. Не отвергает Бог, но, более того, поощряет различие положений, и ничего иного не требует, как, того, чтобы мы пребывали каждый делая дело, подобающее своему положению и не делали бы того, что противно нашему званию. Ведь и апостол, говоря о своем чине апостольском, так сказал: "да разумеет о нас человек, что мы служители Божии и строители тайн Его"; и тотчас добавляет: "Прочее, да верен кто найдется". Кто же не согласиться с этим рассуждением?
   Однако поскольку есть настолько упрямые и жестокосердые люди, которые и самой истины, которая светлее полудня, видеть не хотят и, пытаются идти против рожна, но не имея разумного ответа, говорят неразумно: "пустое!", - против таковых предлагаем и своего и их естественного разума, и Писания Священного силу.
   Обратимся с вопросом к естественному разуму. Ты, к примеру, имеешь невольных рабов или и вольных служителей, скажи же, умоляю тебя, угодно ли тебе, когда служащему тебе велишь: подай пить, а он шапку принесет? Знаю, что скажешь: напротив, очень досадно. Что же, когда велишь ему на поле ехать осмотреть работников, а он даже не подумает об этом, но, стоя пред тобою, кланяется тебе и хвалит тебя многими и долгими словами - уже это за нестерпимую укоризну тебе считать будешь. Еще спрашиваю: пошлешь ты его коня седлать, а он, бросив это дело, пойдет в жерновах молоть, - не досадно ли? Не достоин ли он жестокого наказания? Есть ли ему извинение в том, что более трудное дело делал, хотя бы и целые сутки молол? Да почему ты не делал то, что тебе было велено? - кричать будешь. И таковой крик и наказание ослушавшемуся воистину праведно, и скот, а не человек будет тот, кто бы к нему не приговорил.
   Подумай же после этого и о Боге. Знаем мы, что все наше поведение Его премудрым устроением определяется: кому служить, кому господствовать, кому воевать, кому священствовать и прочее. Когда же достигаешь какого-либо положения или и в рабском состоянии пребываешь, Божие на то определение, и Бог это или иное дело тебе вручает. Что же будет, если не будешь повиноваться воли Его и иное что начнешь делать, а не то, что тебе вручил Бог? Это ли путь богоугодный? Разве только предположить, что это только человек гневается, когда слуга его не по его воле делает, а Бог любит, даже если мы противное воли Его творим? Но бы было помрачением разума, если кто-нибудь так мыслил.
   Поэтому видно, насколько неразумны те, которые надеются угодить Богу, когда оставив дело свое, иное делают, которого делать не должны. Например судья, когда суда его ждут претерпевшие обиду, пребывает в церкви на пении. Да, доброе дело. Но если само по себе оно и доброе, однако поскольку не вовремя и с пренебрежением воли Божией, как оно может быть добрым и богоугодным? Ищут суда претерпевшие обиду братья и не обретают; влечется дело, а этим бедным самое продолжение прибавляет обиды: странствуют, тоскуют, терпят много, далеко от дома, и там не могут устроиться, и здесь разоряются. А почему? Судья богомольствует. Разве не является эта молитва грехом? Это рассуждение не для одних только судей, но только пример; то же относится и к прочим малым, и великим, и малейшим чинам.
   Но посмотрим, так ли, как и разум естественный, учит нас Священное Писание, Самого Бога слово.
   А здесь подобает знать две вещи. Первое: что Бог не благоволит от нас принимать ту службу, каковую бы мы сами выдумали и которая нам бы показалась доброй, но велит рассуждать, что приятно величию воли Его. Так говорит устами апостола Святой Дух: "Не сообразуйтесь веку сему, но преобразуйтесь обновлением ума вашего, дабы разуметь вам, что есть воля Божия, благая, угодная и совершенная". И там же не просто говорит, что мы должны рассуждать о том, что угодно Богу; но и называет порождением злого века сего делание дела без рассуждения. Второе: что всякое положение, правильно принимаемое, от Самого Бога подается. Много о том в Писании: "Бог судия есть: одного смиряет и другого возносит". Ныне же достаточного апостольского слова: "Нет власти не от Бога". От знания этих двух вещей ясно может понять про себя каждый, какое ему належит дело. Если мы должны рассуждать, что есть воля Божия, как показывает нам первая мысль, то не является должным нам и Богу угодным то дело, которое мы считаем таковым. Если же всякое положение от Бога есть, как показывает нам вторая мысль, то самое нам нужнейшее и Богу приятное дело, есть то, чего наше положение требует, мое - от меня, твое - от тебя, и так про остальных. Царь ли ты - царствуй, следя за тем, чтобы в народе не было печали, а во властях было правосудие, и как от неприятелей цело сохранить отечество. Сенатор ли ты, всецело о том заботься, как полезные советы и суд не корыстолюбивый, не на лица зрящий, честный же и правильный произносить. Воин ли ты, не бери взаймы, не обидь своих, во всех воинских уставах обучайся. Пастырь ли духовный ты, смотри, чего требует от тебя пастырей начальник Христос: искореняй суеверие, отметай бабьи басни, питай словом Божьим овец врученных и оберегай от волков, в овечью шкуру одетых. И также да рассуждают родители, в чем они обязаны чадам своим, чада - родителям, мужья - женам, жены - мужьям. Так и господа о управлении и награждении рабов и рабы о угождении господам стараться должны. И говоря проще, всяк рассуждай, к чему звание твое тебя обязывает, и делом исполняй это.

Виктор Васнецов. Александр Невский. Фреска во Владимирском соборе (Киев)

   И это дело спасительное, это дело богоугодное и всякому человеку согласно положению звания его первейшее, главнейшее и нужнейшее. И посмотри об этом силу Писания, где кого оно хвалит или хулит: хвалит всего более за дело звания его исполненное, хулит же за дело не исполненное. Хвалит Моисея апостол, потому что он верен был во всем домостроительству Божьему. Восхваляем Давид, потому что имея больше мужества, нежели Саул, убил множество неприятелей. Восхваляются богатыри Давидовы, потому что с государем своим мужественно сражались в битвах. Воздается похвала Иоасафату царю за построенные крепости, и укрепленные грады, и хорошо организованное войско. И сколько можно найти примеров подобному? Прочти, кто хочет, семь глав Иисуса Сирахова от сорок четвертой до конца пятидесятой, увидишь там много лиц и разных чинов восхваляемых, а всем им похвалы сплетаются от дел звания их.
   И напротив: тех, кто пренебрег своим званием, осуждает Писание. Посмотри псалом восемьдесят первый, как обличаются неправедные в деле своем судьи. Посмотри пророка Малахии вторую главу, как порицаются священники, о наставлении народа нерадящие. Посмотри первую Книгу царств, главу вторую, какое укорение слышит Илий священник, за то, что не наказал и от злодеяния не удержал сыновей своих, и родительским долгом пренебрег. Что же учитель язычников Павел святой? Как плачевно порицает лжеучителей, из-за попечения о земных корыстях делом своим пренебрегающих, в послании к Филиппийцам, глава 3! Как жестоко укоряет других обманщиков, в лености своей даром питающихся от чужих трудов, в послании втором к Фессалоникийцам, глава 3! Как неукоснительно увещевает на разных местах и епископов, и диаконов, и вдовиц, и господ, и рабов, и родителей, и чад, и прочие чины, дабы всякий знал звания своего обязанности и дела бы своего не оставлял. То же ясно видим и в некоторых Христовых притчах: о худом домостроителе, о злых виноградарях, о лукавом рабе, сокрывшем талант господина своего.
   И можно ли все собрать в одно только краткое слово, о чем везде много в Ветхого и Нового завета книгах!
   Посмотрим только еще, как на живой образ этого учения, на приснопамятного (его же ныне празднуем) государя российского святого Александра. Жаль весьма, что от тех времен, малоискусных в деле книжном и неприлежных к писанию истории, не осталось нам пространной о нем повести, а имели бы мы, думаю, много полезного учения. Но и от краткого воспоминания, словно от оставленного малого следа, можем узнать, каков был этот муж, что не напрасно назывался великим князем российским, что разумел обязанности звания своего и не звание только государя, но и тяжесть государственных дел с усердием старался носить. Достаточно об этом свидетельствуют лютые те времена, в которые он держал корму отечества своего. Внутри немощна, извне угнетаема была Россия, весьма отчаянному кораблю подобна: с одной стороны, насилие татарское, с другой нападение шведское, как ветры жестокие, а внутри отечества от происходящих междоусобий и несогласий повреждение силы, словно великий сквозняк. Знай же, о слушатель, что не спал кормчий этот, и в таком волнении корабль цел сохранил. В мирное время управлять народом великим ума великого требует, а в таковом бедствии невредимым отечество сохранить требует и труда великого, мудрых советов, прозорливых дел, неусыпных попечений, неутомимых подвигов. Победа весьма славная, которую он на этих местах над шведским королем одержал, не о том ли говорит и не служит ли доныне нам проповедью? И хотя история победы этой весьма кратка и лишена подробностей, и имя больше, нежели история, которая от века того немногословного до нас дошла, однако необходимо поэтому знать дела того величие, потому как победитель Александр от реки той, при которой победил, новое себе приобрел прозвание, будучи наречен Александром Невским. Думал бы кто, что он при Неве родился, поскольку от места рождения обычно происходят прозвания, но он при Неве, пренебрегая жизнью своею и на кровавую смерть за целость государства своего себя приготовив, благословенным же оружием умертвив смертоносного супостата, возродил Россию и ее части: Ингрию (как теперь именуется) и Карелию, уже тогда отторгнутые, удержал и утвердил в теле отечества своего и, прозван был Александром Невским, и тем свидетельствует и доныне, что Нева есть российская. Но известно, что победители, от мест их победы или народов побежденных заимствовали себе прозвания (как было в обычае у древних римлян) не за некое легкое с неприятелем сражение, но за бой, многими подвигами ознаменовавшийся, и за полную и великую победу, такие прозвания приобретали себе, то и наш Александр мог прозван быть Невским только за такую при Неве победу, которая неприятелю совершенное бедствие, а России совершенное безпечалие подала. Поэтому и само прозвание Александра Невского свидетельствует достаточно, какие он труды и подвиги поднял, и как он старался обязанности звания своего исполнить и не постыдиться пред Господом, когда Он спросит его о слове великого домостроительства, врученного ему.
   И видя его военные действия кто не подумает, как он обходился и в гражданском народа своего управлении?
   Если подвизался он с крайним бедствием на неприятелей, - то разве бы поленился властью своей бороться с внутренними врагами, ворами, хищниками, клеветниками, убийцами, неправедными судьями и иными злодеями? Если готов был за людей своих положить душу свою, - то было ли ему тяжело стараться об общем добре? Если умереть хотел, отечество свое защищая, - то разве бы не хотел трудиться управляя? Воистину может так всякий соответствующий своему званию государь, и мог Александр наш истинно о себе с Давидом воспевать: "Милость и суд воспою Тебе, Господи" и прочие стихи псалма того, в котором, как в зеркале, отражен долг государя.
   И вот уже, о слушатели, имеем мы достаточный ответ ко всегдашнему многих у нас вопросу: как спастись? Узнали мы и от разума естественного, и от Священного Писания, и от дел ныне празднуемого угодника Божия, что должны делать, если хотим путем спасения идти и наследия жизни вечной не лишиться. Суть же в том (если вкратце), чтобы положив основание веры, сверх общих всему христианству добродетелей верно и тщательно исполнять всякому своего звания дело, как дело, от Бога нам врученное. Ведь и Креститель Иоанн, когда кающимся людям заповедовал творить плоды, достойные покаяния, и вопрошали его многие о плодах этих, общее для всего народа, общую любовь к ближнему заповедал, а мытарям и воинам сказал делать то, что им должно по чину, и если бы и прочие его спросили, сказал бы, что делать им надлежит.
   Достаточно в сем удостоверившись, о христиане, не будем сомневаться и в прочем, как нам спастись. Видишь всяк пути твои, иди. Знаешь всяк подвиги твои, подвизайся.
   Так и Богу верный раб явишься, данный тебе талант умножая трудолюбием. Так и закон любви к ближнему исполнишь, ибо тогда больше того - и новое приобретается, и готовое сохраняется добро общее, когда все званию своему соответствуют. О, если бы все так мудрствовали и по мудрствованию сему делали, сколь благополучное было бы отечество! Не было бы нестроений, свар, зависти, судов неправых: ведь все они от того происходят, что не знаем, или знать не хотим, или, и зная, не стараемся исполнять каждый свои обязанности.
   И какое неразумие в сердцах у многих! Словно бы кто другой желает спастись, а что по званию своему обязан, о том не помышляя, но напротив, многое званию своему противное творя, ищет пути спасительного у сынов погибельных и вопрошает: как спастись? У лицемеров, мнимых святых и у людей, лишь потому безгрешных, что о грехах своих они и не помышляют.
   Что же они? О видениях толкуют, как будто бы шпионами к Богу ходили, лживые рассказы, то есть бабьи басни, бают, заповеди бесполезные, обычаи суеверные устанавливают и так бесстыдно лгут, что стыдно воистину и простому человеку, а не только тому, кто зовется честным, безумным этим рассказчикам верить. Но напротив, многие верят. О окаянство! О слепые спасения искатели, которых такие безумные речи услаждают! Это ли путь спасения? Как будто помрачен ты вздорными слухами и не знаешь, чем ты обязан Богу, государю, отечеству, всякому собственно ближнему, одним словом: чем ты обязан званию твоему? А не знать этого и не делать - значит не идти путем спасения; ибо это значит не поступать по воли Божьей, но более того, - воле Божьей противиться. Скажет кто: что ж, когда я не знаю моих обязанностей? Стыдное незнание! Лучше бы тебе не знать имени твоего, нежели дела твоего! Лучше бы забыть тебе, как тебя зовут, нежели, что от тебя требует положение твое - слуга ли ты или господин, воин, или судья, или пастырь духовный и прочее. Да не обманываемся, о христиане! Придет час тот, когда общий наш Господь, страшный и неподкупный Судия, спросит нас не о роде, не о имени, но о деле и о данных всякому талантах спрашивать начнет. Помысли же впредь всякий, какие слова Он скажет тебе? Эти ли? "Хорошо, добрый и верный раб! В малом ты был верен, над многим тебя поставлю; войди в радость господина твоего". Или вот эти, другие? "Негодного раба выбросьте во тьму внешнюю: там будет плач и скрежет зубов". Да не эти лютые и жестокие, но да первые вожделенные услышим слова, предложенное ныне учение затвердим крепко в памяти нашей, держим пред очами во всяком начинании, храним прилежно во всяком деле. Учение это по силе своей крепкое, ибо оно от Бога, по разуму всем внятное, по действу всем спасительное. Заключим же Павла апостола следующим словом: "Те, кто сим правилом живет, мир на них и милость, и на Израиле Божьем".
   А когда так об обязанностях наших поучаемся и ставим в образ того святого Александра Невского, видим другой образ, живое его зеркало, - тебя, не только в державе, но и в деле наследника Александрова, Богом данный монарх наш! Кто так, как ты изучил и делом показал артикул этот, чтобы исполнять обязанности своего звания? Многие цари так царствуют, что простой народ дознаться не может, что есть дело царское. Ты один показал делом собрание всех трудов и попечений высочайшего этого сана, даже и намного больших, чем подобает твоему званию, являешь нам в царе и простого воина, и обремененного многими трудами мастера, и многоименитаго делателя. И когда повелеваешь что своим подданным, ты сам повеление твое собственными трудами и предваряешь и утверждаешь.
   И благословил довольно Вышний Царь такое тщание твое столь многими на войне и в отечестве успехами, слава о которых наполняет вселенную. И вот, там, где Александр святой посеял малое семя, тебе поле принесло много плодов. Где он трудился, чтобы не безвестна была граница российская, ты престол российский там воздвиг. Говоря кратко: если бы о всех прежних князьях наших и царях в целости сохранились исторические повествования (которые весьма скудны), это была бы малая книжица по сравнению с повестью о тебе одном; столько эта повесть ее и множеством, и разнообразием, и величеством дел превосходит. И да не назовет (надеюсь) слово это льстивым зависть, истинною побежденная.
   Желаем же мы от усердия, чтобы Бог, благословивший тебя, утвердил явленное в тебе к роду российскому столь многое благоволение, твоим же здравым, победительным и многолетним житием. Аминь.

на страницу семинаров