Внутренняя политика Александра I, три попытки реформ.
   Александр был во многом уникальной фигурой на русском троне в сравнении со своими предками. Получив хорошее образование, да еще и с конституционным уклоном, он не стеснялся в молодости обсуждать со своими ближайшими друзьями П. А. Строгановым, Н. Н. Новосильцевым, В. П. Кочубеем и А. Чарторыйским (позднее эти люди составили так называемый Негласный комитет при императоре) проекты будущих преобразований. Вступив на престол после переворота, Александр поначалу вынужден был учитывать требования заговорщиков. Они добились от нового императора образования 30 марта 1801 г. так называемого Непременного совета из высших сановников империи, имевшего своей целью контролировать деятельность государя. Однако Александру удалось довольно быстро противопоставить этой группе своих верных сторонников, постепенно взявших под контроль большую часть государственных дел. Кроме того, император четко поставил перед обеими сторонами вопрос о необходимости что-то делать с крепостным правом. В связи с этим был составлен ряд проектов о выкупе крестьян из крепостного состояния (П. А. Зубова, адмирала Н. С. Мордвинова и др.), активно обсуждавшихся в Негласном комитете.
   Однако Александр в своих благих намерениях недооценил того обстоятельства, которое ясно сознавали как его друзья, так и чиновные бюрократы, а именно — на крепостном праве зиждилось само существование дворянского сословия в России, оно стало к этому времени его единственной опорой. Поэтому тот, кто рискнул бы перевести в практическую плоскость вопрос о его ликвидации, неминуемо рисковал повторить судьбу Павла I. Даже высказанное в Негласном комитете предложение о запрете продавать крепостных без земли натолкнулось на упорное сопротивление придворных сановников. Максимум, чего удалось добиться Александру — это распространить право землевладения на казенных крестьян и выкупившихся из крепостного состояния (указ от 12 декабря 1801 г.) и законодательно оформить процедуру выкупа крестьян на волю с наделением их землей, но только с согласия помещика (указ о «вольных хлебопашцах» от 20 февраля 1803 г.). За время царствования Александра было освобождено таким образом чуть менее 50 тыс. душ мужского пола. Но идеи, заложенные в этом указе, впоследствии легли в основу реформы 1861 г.
   Потерпев неудачу на этом направлении, император переключил свое внимание на реформирование административной системы. Манифестом от 8 сентября 1802 г. провозглашалось образование вместо прежних 12 коллегий 8 министерств: военного, морского, иностранных дел, внутренних дел, коммерции, финансов, народного просвещения и юстиции. Вершиной этой структуры стал Комитет министров, члены которого несли ответственность перед императором и перед Сенатом как высшим судебным органом империи. С помощью этих мер Александр окончательно отодвинул от дел реального управления членов Непременного совета, лишив их возможности влиять на подготовку проектов новых реформ. Однако активизировалась эта подготовка лишь за несколько лет до Отечественной войны 1812 г., будучи связанной с именем М. М. Сперанского.
   В 1809 г. по поручению Александра Сперанский составил проект коренных преобразований государственного устройства России. В его основу был положен принцип разделения властей — законодательной, исполнительной и судебной, причем с самых нижних звеньев. Создавались представительные собрания нескольких уровней во главе с Государственной думой как всероссийским представительным органом. Дума должна была давать свои заключения по законопроектам, представленным на ее рассмотрение, и заслушивать отчеты членов Кабинета министров. Лишь в Государственном совете, члены которого назначались царем, все три ветви власти снова соединялись воедино. Мнение Государственного совета, утвержденное царем, имело силу закона. При разногласиях царь мог утверждать по своему выбору любое из высказанных мнений. Без обсуждения в Государственной думе и Государственном совете не мог вступить в силу ни один закон.
   Даже несмотря на то, что реальная власть (законодательная и исполнительная) оставалась в руках царя, Александр не мог благосклонно воспринимать подобные проекты, нацеленные, пусть и в теории, на ограничение его самодержавного правления. Поэтому он предпочел начать не снизу, а сверху, с создания Государственного совета в 1810 г. Однако намерение Сперанского наделить избирательными правами всех граждан России, владевших землей или капиталами, включая государственных крестьян, естественно, натолкнулось на непреодолимое сопротивление сановной бюрократии, увидевшей в этом перспективу гибели сословного строя. Еще больше возмутило дворян его желание наделить тех, кто не мог участвовать в выборах (т. е. крепостных крестьян), хотя бы важнейшими гражданскими правами, дабы оградить их от произвола помещиков: в частности, вырвать из рук последних судебную власть над своими крестьянами.
   Большинство проектов Сперанского были навсегда похоронены в недрах петербургских канцелярий и министерств, а сам он в 1812 г. угодил в ссылку в Нижний Новгород. Его судьба стала следствием как господствующих настроений в правящей элите страны, сопротивлявшейся любым переменам, так и нежелания самого Александра потерять хотя бы малую долю своей неограниченной власти монарха. Да и сам Александр к 1812 г. уже в значительной мере охладел к делам внутренним, будучи всецело поглощен внешнеполитическими проблемами.
   
   Отечественная война 1812 г. и ее результаты.
   Возведенный на престол сторонниками англофильской ориентации, Александр не мог остаться в стороне от дела создания общеевропейской коалиции против наполеоновской Франции. Однако поражения под Аустерлицем в 1805 г. и Фридландом в 1807 г. продемонстрировали необходимость как-то договариваться с Наполеоном, дабы избежать участи покоренных им Австрии и Пруссии. Заключенный в том же 1807 г. Тильзитский договор закрепил новую расстановку сил на европейском континенте: Россия отказывалась от сотрудничества с Англией и присоединялась к континентальной блокаде, посредством которой Наполеон пытался задушить английскую экономику. Однако Александр довольно скоро перестал соблюдать навязанные ему условия, да и господствующее общественное мнение было настроено резко против Наполеона. Назревание нового конфликта с Францией было неизбежным. Впрочем, на южном и северо-западном направлениях России продолжали сопутствовать успехи. После русско-иранской войны 1804–1813 гг. был присоединен Дагестан, а Грузия окончательно перешла под власть русского царя. Итогом же русско-турецкой войны 1806–1812 гг. стали переход Бессарабии к России и автономия Сербии. А в скоротечной войне со Швецией 1808–1809 гг. последняя потеряла Финляндию, вошедшую в состав империи на правах автономного Великого княжества Финляндского.
   В основу плана войны с французами, одобренного Александром еще в 1810 г., была положена идея военного министра, генерала М. Б. Барклая-де-Толли о долговременном отступлении для достижения решающего перевеса над силами противника. Однако дружная оппозиция Барклаю в среде армейских генералов в конце концов вынудила Александра заменить его Кутузовым, который и смог блестяще воспользоваться плодами стратегии своего предшественника. Впрочем, в 1812 г. и сам Александр проявил нехарактерную для себя твердость, отказавшись вести переговоры с Наполеоном даже после потери Москвы, хотя на этом настаивали как многие влиятельные петербургские сановники (например, канцлер Н. П. Румянцев), так и ближайшие родственники императора (вдовствующая императрица Мария Федоровна, его брат великий князь Константин Павлович). В итоге наполеоновская армия под угрозой полного уничтожения вынуждена была оставить Россию, хотя борьба европейских монархов с французским императором продолжалась еще несколько лет.
   На Венском конгрессе 1814–1815 гг., определившим устройство послевоенной Европы, Александр стал, пожалуй, главной фигурой всего континента. Однако его решимость даровать Европе незыблемый мир посредством организации так называемого Священного союза в результате была использована европейской дипломатией (прежде всего, австрийцами) лишь для восстановления уже отживавших абсолютистских режимов, пытавшихся ликвидировать все завоевания Французской революции, распространенные Наполеоном на большую часть континента. Впрочем, восстановить крепостное право оказалось невозможно. Кроме того, в рамках Священного союза открыто пропагандировалось право его участников на вооруженную интервенцию в случае начала революции в какой-либо из европейских стран. Первыми это испытали на себе Италия и Испания. Александр же много потерял в общественном мнении собственной страны, занимаясь исключительно делами внешними, в ущерб внутренним. Впрочем, Россия также не упустила возможности новых территориальных приращений, получив за победу значительную часть Польши вместе с Варшавой. Царство Польское имело свою собственную конституцию и регулярно созывавшийся сейм.
   В 1818 г. вновь появляются несколько проектов освобождения крестьян, один из которых принадлежал, кстати говоря, А. А. Аракчееву. Однако предложения о выкупе крестьян из-под власти помещиков силами государственной казны были заблокированы министром финансов Д. А. Гурьевым, объявившим, что выделять на эти цели ежегодно 5 млн. руб. нет никакой возможности. Да и завершить весь процесс до начала следующего века было бы невозможно. Столь же расплывчатыми оказались и другие проекты, в конце концов положенные Александром под сукно. Равным образом провалилась и очередная попытка введения конституции. На открытии польского сейма в марте 1818 г. Александр заявил о своем желании дать конституционное устройство России. Проект ее, разработанный Н. Н. Новосильцевым и кн. П. А. Вяземским, получил название «Уставной грамоты». Намечалось создание законосовещательного представительного органа, только уже двухпалатного: члены Сената назначались царем, а члены нижней палаты частью избирались, частью назначались. Система выборов была многоступенчатой. Россия получала федеративное устройство, разделяясь на 12 наместничеств. Провозглашались гарантии неприкосновенности личности, свобода печати. Но даже этот проект, один из самых консервативных для XIX в., так и не был осуществлен. А в стране, между тем, назревало недовольство колеблющейся политикой императора и постоянно обманутыми надеждами.
   
   Движение декабристов.
   Еще в 1816 г. в среде гвардейских офицеров возникла первая тайная организация «Союз спасения» во главе с полковником Генерального штаба А. Муравьевым. В нее входили также кн. С. Трубецкой, Н. Муравьев, братья М. и С. Муравьевы-Апостолы, И. Якушкин, П. Пестель, кн. Е. Оболенский и другие будущие участники восстания. Целью общества было добиться от царя введения конституции и гражданских свобод. Однако немногочисленность организации, насчитывавшей только несколько десятков человек, вряд ли позволила бы это сделать. Поэтому в 1818 г. вместо «Союза спасения» был основан «Союз благоденствия». Эта организации объединяла уже более 200 чел. «Союз благоденствия» решил сосредоточить свои силы на подготовке общественного мнения к будущим реформам, на пропаганде конституционных идей, необходимости отмены крепостного права, привлечению в свои ряды новых сторонников. Для этого требовалось активно участвовать в деятельности легальных просветительских и литературных обществ. Предполагалась и соответствующая работа в армейской среде, особенно среди рядовых солдат. Однако после волнений в Семеновском полку в 1820 г. многие члены Союза были переведены в другие части, например, в Черниговский и Вятский полки на юге страны.
   Эти события, наряду с окончательным отказом Александра от каких бы от ни было реформ, подтолкнули участников к более решительным действиям. В 1821 г. объявлено о роспуске «Союза благоденствия» и организации двух обществ — Северного и Южного. Цели их вполне совпадали: захват верховной власти в стране, но каждое из них обладало собственной политической программой. В «Конституции» Н. М. Муравьева отразились умеренные позиции северян, «Русская Правда» Пестеля имела более радикальный характер. В целом, можно сказать, что больше шансов на реализацию имел все-таки проект Муравьева как более реалистичный. Впрочем, северяне договорились с южанами о необходимости совместных действий, наметив выступление на лето 1826 г. Однако внезапная смерть императора Александра в ноябре 1825 г. заставила предпринять эту попытку еще до намеченного срока. Восстание в Петербурге 14 декабря 1825 г. было подавлено, равно как и выступление Черниговского полка на юге. Пятеро декабристов были казнены, более 120 чел. заключены в крепость, сосланы в Сибирь или на Кавказ.
   
   Время Николая I: III отделение и секретные комитеты.
   Два вопроса были главными для императора Николая I — это укрепление государственной власти и положение крестьян, особенно крепостных. В рамках решения первой задачи уже в 1826 г. создается так называемое III отделение собственной его императорского величества канцелярии, ставшее первым в нашей истории профессиональным органом политического сыска. Хотя собственный его штат был невелик, а по меркам XX в. так и просто смехотворен (сотня с лишним человек), но в его подчинении находился десятитысячный отдельный корпус жандармов, державший под контролем настроения в большинстве городов империи. Ничего подобного не могли себе позволить ни Преображенский приказ Петра I, ни Тайная канцелярия середины XVIII в.
   Другим важным шагом стала давно назревшая кодификация законодательства, произведенная под руководством М. М. Сперанского. Группе специалистов во главе с ним удалось выявить, отобрать по определенной схеме и отредактировать все законы, принятые после 1649 г. В итоге они составили изданный в 1833 г. «Свод законов Российской империи». С его помощью Николай надеялся навести порядок в управлении страной, однако нельзя сказать, чтобы это удалось ему в полной мере. В действительности мы видим всевластие бюрократии, когда почти все дела, даже самые мелкие, решались не на местах, а в центральных учреждениях. Это порождало громадную и бессмысленную переписку, обеспечивавшую господство коллективной безответственности, когда любые решения оказываются порождением административной машины в целом, а не заслугой какого-то лица или группы лиц. Недаром сам император как-то заметил, что «Россией правят столоначальники».
   Попытки хоть как-то смягчить остроту крестьянского вопроса также оказались малоуспешными. В правление Николая действовали несколько секретных комитетов, созданных для выработки необходимых решений. Император и его ближайшее окружение прекрасно понимали, что крепостное право невыгодно самому государству, превращая Россию в отсталую державу, не способную играть ведущей роли на европейской арене. Поэтому решено было начать, в порядке эксперимента, с реформы управления государственной деревней, для чего в 1837 г. создается министерство государственных имуществ. Во главе его встал генерал П. Д. Киселев, известный своим сочувственным отношением к идеям об отмене крепостного права. Его программа включала в себя перестройку местного управления в сторону утверждения за государственными крестьянами гражданских прав, хотя и с сохранением над ними патриархально-попечительской опеки казны. Поэтому новая система управления получилась такой громоздкой и сложной, насчитывая 4 уровня: губернские палаты, окружные начальники, волостные и сельские сходы. Появились у крестьян и свои сословно-судебные органы — сельские и волостные расправы.
   По аналогии с произведенной ранее инвентаризацией (с целью юридического оформления) земельного имущества казны, Киселев попытался провести инвентаризацию помещичьих имений, имея в виду точное определение размеров барщины и оброка, на основе чего предполагалось личное освобождение крепостных крестьян и выделение им небольших земельных наделов. Однако здесь министр столкнулся с таким противодействием, что вынужден был отступить, даже не начав работы. Да и сам император к началу 40-х гг. уже охладел к попыткам разрешения крестьянского вопроса, придя к выводу, что пытаться сделать это еще более опасно, чем сохранять все в неизменном виде. К тому же упорядочение денежного обращения (результат реформы 1839–1843 гг. министра финансов Е. Ф. Канкрина) создавало иллюзию полного благополучия во внутренних делах империи, способного, казалось бы, продлиться вечно. На укрепление этой иллюзии была направлена и официальная идеология — еще одно изобретение николаевского царствования.
   
   Официальная идеология и общественная мысль, славянофилы и западники.
   Сам Николай считал (и, по-видимому, вполне искренне), что русская действительность не дает оснований для зарождения антиправительственного образа мыслей, а виноваты лишь западные идеи, проникающие в страну из-за границы. Поэтому гарантией правильного образа мышления для подданных он счел введение цензуры. Однако одними лишь запретами трудно было решить проблему. Требовалось разработать собственную идеологию, внедрить ее в школы, университеты, печать, дабы воспитывать новые поколения, преданные самодержавию. В качестве таковой министр народного просвещения граф С. С. Уваров предложил так называемую «теорию официальной народности» («самодержавие, православие, народность»). Смысл ее состоял в утверждении об исключительной преданности народной массы, особенно крестьянства, личности царя, непосредственно отождествляемой с Отечеством. Освободительные идеи же — это удел отщепенцев, испорченной части образованного общества. Самобытная и единодушная Россия противопоставлялась слабеющему от разномыслия и растленному Западу.
   И вот в такой атмосфере появляется в 1836 г. в журнале «Телескоп» «Философическое письмо» П. Я. Чаадаева, позднее официально объявленного сумасшедшим. Оно произвело на все образованное общество впечатление разорвавшейся бомбы. Чаадаев как нельзя более ярко продемонстрировал все убожество внутренней жизни России, описал обстановку умственного и духовного застоя, поддерживавшуюся изоляцией страны от всех европейских идейных течений. И несмотря на все попытки правительства уничтожить произведенное им впечатление, именно это письмо дало толчок к обсуждению будущих путей развития России на протяжении 40-х — 50-х гг., в ходе которого сложились главные направления в общественной мысли страны середины XIX в. — славянофилы и западники.
   Главные теоретики славянофилов (А. С. Хомяков, Ю. Ф. Самарин, К. и И. Аксаковы, историк И. Д. Беляев) выдвигали положение о кардинальном отличии исторического пути России от стран Западной Европы. Такие особенности, возникшие в ходе исторического развития страны, как крестьянская община и православная вера, делали невозможным, по их мнению, перенос сюда западноевропейских идей, а уж тем более — их практическое воплощение. Нынешнее печальное положение как раз и является следствием такой попытки, предпринятой Петром I, не закрывшей, однако, возможности возврата к естественному пути развития. Исходя из этой формулы, славянофилы выступали за отмену крепостного права и созыв Земского собора (по образцу XVI–XVII вв.), который бы выражал мнения и чаяния всех классов и сословий русского общества, учитываемые в необходимой степени монархом.
   Западническое течение сложилось, в принципе, как реакция на появление учения славянофилов, объединяя тех, кто отстаивал идею о нераздельной культурно-исторической общности России и Европы. Поэтому, например, историки-либералы Т. Н. Грановский, С. М. Соловьев и К. Д. Кавелин соседствовали в его рядах с идейным предтечей «нигилистов» эпохи Освобождения В. Г. Белинским и будущим социалистом А. И. Герценом. Не расходясь со своими друзьями-противниками славянофилами во мнении о необходимости скорейшей ликвидации крепостничества, западники, наряду с этим, выдвигали на первый план такие вопросы, как гарантия прав и свобод личности, введение гласности и хотя бы строгое исполнение даже существующих законов вместо произвола самодержавия и всевластия бюрократии. Западники не противопоставляли Россию европейским странам, а наоборот, полагали, что их пути, пусть и во многом различавшиеся в прошлом, теперь должны все более сближаться. Их сильной стороной были исторические исследования, дававшие в руки конкретный фактический материал, на базе которого можно было строить свои концепции.
   К середине XIX в. в Россию проникают и учения социалистов. Достаточно назвать в этой связи кружок петрашевцев (от имени его главы М. В. Буташевича-Петрашевского, чиновника министерства иностранных дел), среди членов которого был и молодой Ф. М. Достоевский. Именно с петрашевцев берет свое начало русский социализм второй половины XIX в. Своеобразное сочетание славянофильства и социалистической доктрины произвел оказавшийся за границей Герцен, разочаровавшийся в современной ему европейской действительности. По его мнению, наличие крестьянской общины делало возможным в будущем переход России к социализму, минуя европейский ранний капитализм со всеми его пороками. Разумеется, герценовский социализм был столь же утопичен, как и французские теории (например, Ш. Фурье), однако именно он послужил базой для формирования идеологии русского народничества спустя несколько десятилетий, впоследствии давшего стране как первых проводников организованного террора, так и первых теоретиков русского марксизма.
   
   Крымская война.
   Но все это пока было еще впереди. В середине же XIX в. Российская империя казалась многим несокрушимой и непобедимой силой. Такое впечатление подкреплялось и внешнеполитическими успехами правительства Николая I. После подавления польского восстания 1830–1831 гг. была ликвидирована тамошняя конституция, а сам император провозгласил себя «жандармом Европы», главным борцом с антигосударственными идеями и их последователями, совершенно в духе Священного союза времен Александра I. Однако в самой Европе к тому времени уже произошли такие изменения, которые сделали невозможным возврат к той эпохе. И хотя русские войска еще приняли участие в усмирении Венгрии, в числе многих оказавшейся охваченной революциями 1848–1849 гг., николаевскую империю в Европе боялись и ненавидели, причем как правительства, так и общественное мнение. А Николай, упоенный своими успехами, решил добиться от Турции открытия черноморских проливов для русского военного флота и преобладающего влияния России на Балканах. Выставляя себя покровителем всех православных, живущих на территории Османской империи, Россия уже с начала 50-х гг. стала готовиться к войне с Турцией. Конфликт из-за святынь в Палестине стал лишь поводом к давно назревавшему столкновению.
   Николай рассчитывал на то, что давние противоречия между Англией и Францией не позволят туркам заручиться их поддержкой, однако впоследствии ему пришлось убедиться в своей ошибке. После введения русских войск в Молдавию и Валахию султан в октябре 1853 г. объявил России войну. Но воевать в одиночку Турция была уже не способна, что вскоре доказали поражения турецких войск и поддерживавших их горцев Шамиля в Закавказье и разгром турецкого флота в Синопской бухте адмиралом П. С. Нахимовым 18 ноября 1853 г. Спасая Турцию, в Черное море вошла англо-французская эскадра, а в марте 1854 г. Англия и Франция официально вступили в войну. К концу лета их экспедиционные войска высадились в Крыму и, отбросив армию А. С. Меншикова, осадили Севастополь. К концу года стало очевидно, что русская военная промышленность не справляется со снабжением армии необходимыми видами оружия. Союзники господствовали на море, а Австрия, которую Николай считал своим верным другом, то и дело устраивала враждебные демонстрации на границах.
   В этих условиях 18 февраля 1855 г. умер император Николай I. Ходили слухи, что он кончил самоубийством, приняв яд, не в силах вынести мысли о поражении своей империи и установленного лично им самим порядка в столкновении с ненавистной ему Европой. Через полгода пал Севастополь, после чего Австрия ультимативно потребовала от России прекращения войны, угрожая началом боевых действий. Новый император Александр II вынужден был просить мира, и Парижский договор 1856 г. завершил Крымскую войну. Впечатление, произведенное ею, оказалось колоссальным. Помимо того, что империя потерпела серьезное военное поражение, жесточайший удар был нанесен по ее официальной идеологии, утверждавшей превосходство русских порядков над европейскими. Крымская война показала отсталость страны как в экономическом, так и в социально-политическом отношении, наглядно продемонстрировав, что весь государственный аппарат прогнил и поражен коррупцией сверху донизу — логическое следствие полной безгласности общества в делах управления страной. Шок оказался столь силен, что вынудил власть предержащих к немедленной разработке радикальных преобразований, вошедших в историю как эпоха Освобождения.