ИНФОРМАЦИЯ К РАЗМЫШЛЕНИЮ
   
   История идей - научных, художественных, философских, религиозных, политических является историей смены и, следовательно, борьбы идей. Каков же механизм внедрения новых идей в массу? Об этом интересно рассуждает Гюстав Лебон. Всякая новая идея, замечает он, принимается сначала лишь небольшим числом апостолов. Массе она чужда. Сила и авторитет имени мыслителя, пророка придают ей авторитет в глазах немногих, да и те не всегда понимают ее. Толпа же склонна распять пророка на кресте, побить апостолов камнями. Идея массой не принимается. Так во времена римского императора Нерона казнили первоначальных христиан. Их, например, обвиняли в попытке сжечь Рим. Казни христиан Нерон превратил в кровавое развлечение для римской черни. Осужденных бросали на арену цирка, на растерзание зверям, сжигали, распинали. Сами их идеи представлялись невероятными, суеверными, безумными.
   Но вот идея входит в область спорного. "Безумную" идею начинают все же опровергать. Состоялось сцепление идеи с массой. Большинство продолжает ее отторгать: ведь она задевает мир старых, устоявшихся представлений и противоречит консерватизму толпы. Но, привычно отторгая ее, большинство начинает привыкать к новой идее. Иные из большинства переходят на сторону идеи. Особенно молодежь, которая интуитивно склонна принимать новую идею уже только потому, что она оспаривается большинством. Так возникает начальный порыв, движение. Обнаруживается, что в новом заложена мощь. Но пока только в потенции. Возвращаясь к истории первоначальных христиан, видим, что и после Нерона, даже в начале IУ века в гибнущей Римской империи разрушаются христианские храмы, сжигаются рукописи Священного Писания. Возникает даже идея физического уничтожения всех христиан.
   Настает, однако, момент, когда идея набирает критическую массу сторонников. С этого момента идея начинает быстро распространяться в массе. Происходит, как говорил Лебон, "заражение путем подражания". Способность к подражанию у человека оказывается ничуть не меньшей, чем у обезьяны. Простое повторение в этом случае становится "лучшей фигурой доказательства" (Наполеон), решающим способом воздействия. Идея имеет всеобщий и повсеместный успех, одерживает победу. Новое звучит внятно, властно, убедительно. Только что, кажется, проводились массовые казни христиан. И вдруг сам Римский император - Константин - принимает в 337 году христианство. Теперь уже сам император строит храмы, покровительствует христианской церкви. Более того, из Константинополя он провозглашает основание первой христианской империи.
   На этой стадии идея превращается в силу. Она начинает просачиваться в устойчивую и бессознательную область чувств, становится частью народной психики, массовых представлений и верований, всеобщих взглядов на мир. Породивший идею разум перестает теперь иметь власть над идеей. Подпитываемая психической корневой системой массы, идея живет теперь самостоятельной жизнью; она становится грубее, проще, даже искажается, но она не оспаривается. Теперь уже в Византийской христианской империи не быть христианином нельзя. Теперь уже многие крестятся в угоду императору, одни из моды, другие из корысти. В конце IV века римское язычество в Константинополе было запрещено.
   Возникают новые идеи, которые идут вразрез с христианскими представлениями о мире; они не принимается, даже преследуются инквизицией, Джордано Бруно идет на костер, Галилей отрекается, восклицая: "А все-таки она вертится!".
   Можно предположить, что разные группы идей имеют разную способность к внедрению в массу. Оцените эту способность, имея в виду политические, религиозные, философские художественные, научные идеи. Проанализируйте свои наблюдения на этот счет. Действительно ли, что за идею можно отдать жизнь?