| Никогда история мира не принимает такой важности и значительности, никогда не показывает она такого множества индивидуальных явлений, как в средние века.
Н.В. Гоголь |
Французский философ Никола Мальбранш (1638-1715) подлинными науками называл те, которые устанавливают логические связи между явлениями, а все прочие именовал "полиматией" (всезнайством). Данное утверждение как нельзя лучше подходит именно к истории. Недаром известный французский медиевист Марк Блок в своей "Апологии истории" особо выделяет § 6 и 7 с характерными заголовками "Понять настоящее с помощью прошлого" и "Понять прошлое с помощью настоящего". Первый великий русский медиевист Тимофей Николаевич Грановский в своих лекциях 1849/50 учебного года особо подчеркивал, что "ввиду великих вопросов, решаемых западными обществами, человеку с мыслящим умом и благородным сердцем нельзя не оглянуться назад и не поискать ключа к открытию причин тех загадочных явлений, на которые мы смотрели и смотрим с удивлением".
Между тем к истории средних веков на протяжении уже нескольких столетий сохраняется довольно пренебрежительное отношение. Его ярко выразил своими словами итальянский писатель прошлого века Адольфо Бартоли: "Как будто разум окутался саваном, чтобы сойти в могилу, где он оставался много веков. Свет мысли погас. Мир со своими радостями, природа со своими красотами перестали говорить сердцу человека. Высочайшие устремления духа стали признаваться грехом. Небо нависло над землей и душило ее в чудовищных объятиях". На это страстно возражал известный писатель и публицист Гилберт Кийт Честертон: "Тех, кто любит средние века, нередко обвиняют - как это ни глупо - в том, что для них средневековье совершенно. Но в том-то и дело, что оно было несовершенным - несовершенным, как незрелый плод или маленький ребенок. Несовершенство его - особое; именно такой вид несовершенства современные мыслители любят больше, чем зрелость... То было время прогресса... Люди редко двигались так быстро и сплоченно от варварства к цивилизации" ("Новый Иерусалим"); "Мы помним их (средние века) по запаху последней, упадочной поры. Для нас средневековая жизнь - жуткая пляска демонов и грешников, прокаженных и еретиков. Но это не жизнь средних веков - это их смерть. Это дух Людовика XI и Ричарда III, а не Людовика IX и Эдуарда I" ("Кукольный театр") [*] Тем не менее споры продолжаются до сих пор. Хотя история - "спор без конца", все же из всех исторических периодов ни один не вызывал таких споров и диаметрально противоположных подходов, как история средних веков. Как писала Евгения Владимировна Гутнова, "медиевистика... родилась с темным пятном уничижительного или даже резко отрицательного отношения к этому многовековому периоду".
Негативное отношение к средневековому периоду породили еще итальянские гуманисты. Для них средние века были периодом, ни к чему не относящимся, пустым, неким "провалом" в развитии культуры. Им рано становятся чужды узкий церковный дух средневековой литературы, запутавшаяся в отвлеченных построениях схоластика и символическое религиозное искусство. Чуждо и даже враждебно, ибо они всегда помнили, что наиболее законченные формы средневековой культуры сложились на территории Франции и оттуда были занесены в Италию. Отсюда их тяга к античному наследию как национальному. Историческая концепция, начавшая складываться еще в XIVв., отличалась четкостью и ясностью. Суть ее связана с чисто культурологическим подходом итальянцев. Золотой век искусства - античность, а после падения Западной Римской империи наступают "темные века". Искусство приходит в глубочайший упадок и целиком попадает в руки "греков" (т. е. византийцев), которые культивировали "грубую манеру". Подъем начинался только со второй половины XIII в. и был связан прежде всего с именами Джотто и Чимабуэ. Джованни Виллани в своей "Хронике" под 1334 г. называет его "высочайшим мастером живописи своего времени, наиболее точно следовавшим натуре при изображении фигур и действий". Лоренцо Валла подчеркивал в 15 веке, что "поднялись и вновь возродились" не только искусства, но и литература. Основатель неоплатоновской академии во Флоренции Марсилио Фичино прямо заявляет о своем веке: "Это, несомненно, золотой век, который вернул свет свободным искусствам, до того почти уничтоженным: грамматике, красноречию, живописи, архитектуре, скульптуре, музыке". Постепенно это представление стало оформляться и терминологически.
Это связано прежде всего с термином "Возрождение". Итальянскими гуманистами слово это понималось несколько иначе, чем в наше время. Сейчас под Возрождением понимается "обращение к античному культурному наследию, как бы "возрождение" его" (Большая Советская Энциклопедия). Таким образом, Возрождение в данном случае выглядит как форма культурного процесса, обращение к культуре позавчерашней, через голову культуры вчерашней, в целях формирования культуры сегодняшней и особенно завтрашней.
По форме это действительно так, но у гуманистов было и свое понимание этого выражения. Перед всем тогдашним обществом стояла задача обновления и это обновление понималось широко, прежде всего как моральное обновление всего общества. Но если церковь ратовала лишь за очищение религии без обновления культуры, то гуманисты выступали именно за обновление культуры. Чтобы понять смысл этого обновления, необходимо учесть то, что в основе размышлений гуманистов лежал традиционный, основанный на Священном Писании опыт понимания человеческой истории. Если в античности говорилось о кругообороте истории, ее движении по кругу, то христианство разрабатывает линейную концепцию истории. История понимается как двухвекторный процесс.
История начинается с грехопадения Адама и Евы и ко времени Христа человечество заходит в тупик. Для вывода его из этого тупика понадобилась жертва Бога. С тех пор и появилась возможность возвращения в Эдем, в первобытное состояние, состояние до грехопадения.
По мнению гуманистов, именно культура должна вернуться в свое первобытное состояние; "грехопадение" же состоялось вследствие прихода варваров, которые уничтожили великую античную культуру. Как видим, "возрождение" - это не просто и не обязательно "сознательное обращение в прошлое", а преображение, возвращение в исходное состояние. За основу был взят церковный термин renovatio, от которого и произошли итальянские слова rinascita, Rinascimento.
Термин начинает фигурировать у немецкого художника Альбрехта Дюрера (die itzige Wiedererwachung), деятеля немецкой Реформации, ближайшего сподвижника Мартина Лютера и крупнейшего гуманиста Филиппа Меланхтона (renascentia studia) и великого Никколо Маккиавелли (Roma rinata). Они используют это выражение, правда, редко и в довольно узком смысле. Ф. Меланхтон в своей виттенбергской речи 1518 г. подразумевает изучение греческого языка и античной литературы, а Н. Маккиавелли заговорил об этом в связи с переворотом Кола ди Риенцо. Но Джорджо Вазари в своих "Жизнеописаниях наиболее известных художников, скульпторов и архитекторов" обосновывает этот термин, вводит его в оборот, как бы подводя итоги культурному развитию Италии в предшествующие века и констатируя, что "возрождение, преображение" состоялось. Под "возрождением" в духе бурного XVI в. понимается не только обновление наук и искусств, но и изменение сути человеческой природы (такое же значение имел и послуживший основой католический термин "renovatio").
Широко популярным становится со временем и термин "средние века". На латинском языке он звучит как medium aevum. Слово medium здесь означает не просто средний, а находящийся посредине между культурой "до грехопадения" и культурой, вернувшейся в первобытное состояние. Следовательно, речь идет о пустом периоде. Если культура была не истинна, то можно говорить, что ее не было. Слово aevum означает не какой-то конкретный этап, а нечто неопределенное физически, но значащее. Поэтому итальянские гуманисты противопоставляли свою культуру культуре тех народов, в том числе и европейских, которые еще не пришли к идее преображения. Средневековье, по их мнению, может длиться бесконечно долго и избавиться от этого "многоголового чудовища" всегда непросто.
Культурологический подход помог гуманистам увидеть и некоторые характерные особенности этого периода. Именно гуманисты первыми указали на решающую роль германских ("варварских") завоеваний в переходе от античности к средневековью (Флавио Биондо, Леонардо Бруни, Н. Маккиавелли, Помпоний Лет), обратили внимание на систему феодов (которую они связывали с этими завоеваниями), на господство политической раздробленности, особую, с их точки зрения, реакционную политическую роль католической церкви и папства в Европе, особенно в Италии (Лоренцо Валла, Н. Маккиавелли). Первое систематическое изложение истории средних веков в Западной Европе как особого периода истории дал итальянский гуманист Флавио Биондо в своем сочинении "История со времени падения Римской империи", над которым работал более 20 лет и довел изложение до своего времени (до 1440 г.; умер в 1463 г.). У писателей XVI в. уже довольно широко в ходу были выражения "media aetas", "media antiquitas" и "media tempora". Французский гуманист Жан Боден и англичанин Френсис Бэкон обратили внимание на такие новые явления культуры, как изобретение пороха, книгопечатание, географические и научные открытия, развитие производства и торговли и назвали их рубежными. В литературе того времени усилилось стремление отделить новое время от предшествующих столетий. Идея научного и технического прогресса легла в основу концепции профессора университета в Галле Христофора Целлариуса (Келлера). Он разделил всю историю на три периода (здесь начало так называемой гуманистической трихотомии) и посвятил им три отдельных сочинения: "Древняя история" (1685), "История средних веков от времени Константина Великого до взятия Константинополя турками" (1688), "Новая история" (1696).
Концом средних веков он предложил считать эпоху Реформации (XVI в.).
Эстафету у гуманистов переняли просветители, которых, собственно, и можно считать первыми медиевистами в полном смысле этого слова, ибо они немало сделали для изучения истории средних веков. К этой истории они относились еще более резко, чем гуманисты. Именно в эту эпоху сложился "приговор" средним векам. Наиболее яркое выражение враждебное отношение к средневековью получило у Вольтера (1694 - 1778). По его мнению, высказанному в своем "Опыте о нравах и духе народов и о главных событиях истории от Карла Великого до Людовика XIII" при рассмотрении истории варварских народов, погубивших Римскую империю "испытываешь чувство, похожее на чувство путешественника, который покинул великолепный город и оказался в пустыне, покрытой терниями". Мир в этот период выглядел как покинутый жителями великолепный город, от которого остались варварские дороги, обломки культуры и т. п.: "Вместо прекрасного латинского языка - 20 варварских наречий, вместо культуры и законов - только варварские обычаи. Цирки и амфитеатры, возвышавшиеся во всех провинциях, сменились хижинами, крытыми соломой. Большие дороги, такие красивые и прочные, проведенные от подножия Капитолия до гор Тавра, покрылись стоячими водами. Такой же переворот произошел в умах; Григорий Турский и монах Фредегар из Сен-Галлена - это наши Полибии и Титы Ливии. Человеческий разум огрубел среди самых подлых и бессмысленных суеверий... Вся Европа коснеет в этом унижении до XVI в. и освобождается от него лишь путем ужасных судорог". "Историю этого времени, - добавляет он, - необходимо знать лишь для того, чтобы ее презирать". Средневековье он считал чистым порождением религии или глупости (синоним религии). Религия для него не более как изобретение "первого мошенника, встретившего первого дурака", а богословские споры он приравнивал к нелепым столкновениям "папистов, которые едят бога вместо хлеба, лютеран, съедающих бога вместе с хлебом, и кальвинистов, которые кушают хлеб, но совсем не кушают бога". Таким образом, несмотря на то что Вольтер, в противоположность гуманистам, развенчал историю античности, переход к средним векам, к эпохе, когда зарождаются и крепнут самые ненавистные для буржуазии XVIII в. учреждения - католическая церковь и феодализм, представляется ему как глубочайшее падение культуры и в то же время как рост самых глупых и бессмысленных суеверий. Здесь у Вольтера выступает уже известная нам периодизация истории, деление ее на древнюю, среднюю и новую с характеристикой эпох преимущественно по культурному признаку. Грубое варварство отличает Европу после германского нашествия; города и торговля приходят в упадок, нравы грубеют. Вольтер издевается над варварскими "правдами", которые оценивают человеческую жизнь в солидах, и говорит, что вообще правосудие отличается дикостью и суеверием. Вся история тогдашних королевских домов, особенно Меровингов, является сплошным рядом ужасающих преступлений, свидетельствующих о глубочайшем упадке нравов. Этому мрачному средневековью Вольтер противопоставляет эпоху Возрождения как "прогресс человеческого ума". "Природа в это время произвела, по его мнению, исключительных людей во всех областях, особенно в Италии".
Так складывается "приговор" средним векам. Его появление вполне понятно в то время, когда шла ожесточенная борьба старого и нового, когда буржуазия начала штурмовать твердыни феодального общества. Однако, как справедливо писала Е. В. Гутнова, "при всей снисходительности к этому безапелляционному приговору нельзя не заметить, что даже тот уровень исторических знаний не давал оснований для столь однозначно отрицательной оценки средневековья. Он исходил прежде всего из потребностей современной идейной борьбы и грешил недостатком историзма".
Тем не менее именно в эпоху Просвещения складывается особая отрасль исторического знания - "медиевистика". Сам термин этимологически латинского происхождения, как и выражение "средние века", происходит от сочетания "medium aevum". Морфологически он французского происхождения: medievistique, medieviste. В широкое употребление войдет только в нашем столетии. "Большой Ларусс XIX в." его не знает. Даже в первом издании Большой Советской Энциклопедии, в Британской и Американской энциклопедиях и немецком Брокгаузе его нет. Во втором издании БСЭ (1954) он применяется только в отношении западноевропейского средневековья. Двухтомный Энциклопедический словарь 1964 г. применяет его по отношению ко всей Европе в средние века. В последнее время, однако, возникли уже такие понятия, как "всеобщая медиевистика" (allgemeine Mediavistik, medievistique generale) и "специальные медиевистики" (русская, французская, австрийская и т. п.).
В эпоху Просвещения складывается и такой термин, как "феодализм" ( с начала XVIII в.). Он происходит от латинского слова feodum (феод). Феодализм историки Просвещения трактовали только как политическую или правовую систему и к особенностям, выделенным гуманистами, добавляли свои. Ненависть к феодализму и клерикализму, а также свойственное историкам-просветителям стремление на конкретно-историческом материале обнаружить общие всемирно-исторические законы прогрессивного общественного развития побуждали их к специальному изучению истории средневековья.
В 20-х гг. XVIII в. во французской историографии в непосредственной связи с идеологической борьбой, предшествовавшей буржуазной революции, возникла германо-романская проблема. Стали формироваться два течения в тогдашней медиевистике, по-разному решающие вопрос о роли германского и романского начал в формировании социально-политического строя средневековой Европы. Романисты выводили феодальные учреждения средневековья из порядков поздней Римской империи, а германисты видели в них развитие исключительно (или преимущественно) германских начал. В 1727 г. вышла работа графа Анри де Буленвилье (1658 - 1722) "История древнего правительства Франции". В ней и в ряде других работ, опубликованных, правда, лишь после его смерти, этот аристократ, дилетант, любитель истории ради фамильных древностей, представитель феодальной оппозиции времени Людовика XIV, недовольной "уравнительными" тенденциями французской монархии, пытаясь исторически обосновать привилегии дворянства, связывал их происхождение с германским завоеванием Галлии. Согласно теории Буленвилье, дворяне являются потомками франков (народа-завоевателя) и по праву завоевания владеют землей и господствуют над потомками побежденных галло-римлян - третьим сословием. Все франки, по его мнению, равны и король не выше знати. Это еще не германистическая теория, а скорее теория двух рас, до известной степени дуалистическая, но уже есть элементы будущей германистической теории. С позиций феодальной аристократии он выступал против абсолютизма, пытаясь исторически обосновать правомерность ограничения королевской власти в пользу дворянства, однако главное острие его концепции было направлено против буржуазии.
Поэтому в 1734 г. против взглядов Буленвилье выступил секретарь французской Академии Наук аббат Жан Батист Дюбо (1670 - 1742), который в своем главном труде "Критическая история установления французской монархии в Галлии" (Т.1-3, 1734) впервые сформулировал концепцию школы так называемых романистов. Дюбо считал, что разделение общества на дворян, или аристократию, и третье сословие не являлось результатом франкского завоевания (их предками были галло-римляне). Он полагал, что дворянские привилегии возникли только в IX - X вв. в результате узурпации крупными сеньорами прав королевской власти и порабощения ими искони свободных крестьян и горожан (предков средневекового третьего сословия) и поэтому они не являются законными. Тем самым Дюбо пытался исторически обосновать права поднимающейся буржуазии на борьбу с феодальным дворянством. Здесь можно увидеть в зародыше и теорию континуитета (непрерывного развития) от древности , которую впоследствии будут обосновывать Фюстель де Куланж и Альфонс Допш. К числу заслуг аббата Дюбо можно отнести и то, что он впервые поставил проблему образования наций, прежде не существовавшую для историков.
Этим было положено начало борьбе германистов и романистов во французской историографии. Как видим, и те и другие односторонне подчеркивают лишь одну из сторон единого процесса, представляющего собой синтез социальных элементов древнегерманского общинного и римского рабовладельческого обществ, находившихся на стадии разложения. При этом и германисты и романисты подходят к вопросу в основном с юридических позиций.
С германистических позиций выступали в отдельных случаях и идеологи антифеодального лагеря. Так, французский политический мыслитель, писатель и историк Ш. Л. Монтескье (1689 - 1755) поддерживает тезис Буленвилье о германском происхождении французской монархии и феодализма. Франкское завоевание было, но сеньориальные привилегии, в частности судебные права феодалов, не были результатом узурпации, а развились из первобытного строя германцев, были принесены "из лесов Германии". Привлекая идеи своих предшественников (Ж. Бодена, Дюбо) о влиянии климата и почвы на строй государства, он, по сути, впервые пытается синтезировать две теории. Не было разделения на два сословия, а было установление более демократического строя.
В конце XVIII - начале XIX вв. интерес к истории средних веков начинает заметно возрастать в связи с общими причинами, обусловившими распространение романтизма. Это идейное и художественное направление, охватившее философию, право, политическую экономию, филологию, историографию и особенно ярко проявившееся в литературе и искусстве, отличалось крайней неоднородностью. Оно представляло собой реакцию на мировоззрение Просвещения и Великую французскую революцию со стороны идеологов дворянства и консервативной буржуазии. Но романтизм, с другой стороны, был порожден освободительным движением народных масс, пробужденных французской революцией, борьбой против феодализма и национального гнета и в то же время разочарованностью широких общественных слоев в результатах этой революции и капиталистического прогресса в целом. В отличие от просветителей, горячо веривших в безусловность исторического прогресса, романтики видели преимущественно теневую, негативную сторону капиталистического развития. Их творчество было проникнуто протестом против угнетения и политической реакции, поисками новых идеалов, которые приобретали в условиях того времени утопический характер. Так они идеализировали средневековье как период, когда якобы господствовала "чистая вера в бога", традиция, в которой они видели оплот против революционных потрясений и преобразований. По вопросу о генезисе феодализма они, как правило, придерживались германистических взглядов, принимавших у них националистическую окраску: феодализм и торжество христианства в средние века они считали проявлением германского "народного духа". Общее у всех романтиков - интерес к судьбе простого народа, к народной культуре, фольклору и традиции (особенно правовой), поэтому они много сделали и для конкретного изучения истории средних веков. Их работы часто неприемлемы с точки зрения методологии, но, в то же время, они являются подлинным кладезем премудрости. Именно романтики положили начало изучению народного менталитета и культуры вообще. Многие современные историки, по сути, всего лишь продолжают их линию. Так называемые реакционные романтики именовали средневековую историю золотым веком человечества, ибо тогда господствовало религиозное мировоззрение, а следовательно, существовала высокая мораль. Для них это был "золотой век" мира и социальной гармонии, освященный "гением христианства" (Ф. Шатобриан).
В нашей отечественной литературе взгляды романтиков своеобразно отразил выдающийся писатель Николай Васильевич Гоголь, одно время пытавшийся читать лекции по истории средних веков: "Никогда история мира не принимает такой важности и значительности, никогда не показывает она такого множества индивидуальных явлений, как в средние века. Все события мира, приближаясь к этим векам, после долгой неподвижности, текут с усиленною быстротою, как в пучину, как в мятежный водоворот, и, закрутившись в нем, перемешавшись в нем, перемешавшись, переродившись, выходят свежими волнами. В них совершилось великое преобразование всего мира; они составляют узел, связывающий мир древний с новым; им можно назначить то же самое место в истории человечества, какое занимает в устроении человеческого тела сердце, к которому текут и от которого исходят все жилы. Как совершилось это всемирное преобразование? Какие удержались в нем старые стихии? Что прибавлено нового? Каким образом они смешались? Что произошло от этого смешения? Как образовалось величественное, стройное здание веков новых? - Это такие вопросы, которым равные по важности едва ли найдутся во всей истории. Все, что мы имеем, чем пользуемся, чем можем похвалиться перед другими веками, все устройство и искусное сложение наших административных частей, все отношения разных сословий между собою, самые даже сословия, наша религия, наши права и привилегии, нравы, обычаи, самые знания, совершившие такой быстрый прогрессивный ход, - все это или получило начало и зародыш, или даже развилось и образовалось в темные, закрытые для нас средние века. В них первоначальные стихии и фундамент всего нового; без глубокого и внимательного исследования их не ясна, не удовлетворительна, не полна новая история; и слушатели ее похожи на посетителей фабрики, которые изумляются быстрой отделке изделий, совершающейся почти перед глазами их, но позабывают заглянуть в темное подземелье, где скрыты первые всемогущие колеса, дающие толчок всему: такая история похожа на статую художника, не изучившего анатомии человека.
Отчего же, несмотря на всю важность этих необыкновенных веков, всегда как-то неохотно ими занимались? Отчего, приближаясь к ним, всегда спешили скорее пройти их и отделаться от них, и редкие, очень редкие, пораженные величием предмета, возлагали на себя труд разрешить некоторые из приведенных вопросов? Мне кажется, это происходило оттого, что средней истории назначали самое низшее место. Время ее действия считали слишком варварским, слишком невежественным, и оттого-то оно и в самом деле сделалось для нас темным, раскрытое не вполне, оцененное не по справедливости, представленное не в гениальном величии. Невежественным можно назвать разве только одно начало, но это невежественное время уже имеет в себе то, что должно родить в нас величайшее любопытство. Самый процесс слияния двух жизней, древнего мира и нового, это резкое противоречие их образов и свойств, эти дряхлые, умирающие стихии старого мира, которые тянутся по новому пространству, как реки, впавшие в море, но долго еще не сливающие своих пресных вод с солеными волнами; эти дикие, мощные стихии нового, упорно не допускающие к себе чуждого влияния, но наконец невольно принимающие его; это старание, с каким европейские дикари кроят по-своему римское просвещение; эти отрывки или, лучше сказать, клочки римских форм, законов, среди новых, еще неопределенных, не получивших ни образа, ни границ, ни порядка; самый этот хаос, в котором бродят разложенные начала страшного величия нынешней Европы и тысячелетней силы ее, - они все для нас занимательнее и более возбуждают любопытство, нежели неподвижное время всесветной Римской империи под правлением ее бессильных императоров.
Другая причина, почему неохотно занимались историею средних веков, это - мнимая сухость, которую привыкли сливать с понятием о ней. На нее глядели, как на кучу происшествий, нестройных, разнородных, как на толпу раздробленных и бессмысленных движений, не имеющих главной нити, которая бы совокупляла их в одно целое. В самом деле, ее страшная, необыкновенная сложность с первого раза не может не показаться чем-то хаосным, но рассматривайте внимательнее и глубже, и вы найдете и связь, и цель, и направление; я, однако же, не отрицаю, что для самого уменья найти все это нужно быть одарену тем чутьем, которым обладают немногие историки. Этим немногим предоставлен завидный дар увидеть и представить все в изумительной ясности и стройности. После их волшебного прикосновения происшествие оживляется и приобретает свою собственность, свою занимательность; без них оно долго представляется для всякого сухим и бессмысленным. Все, что было и происходило - все занимательно, если только о нем сохранились верные летописи, выключая разве совершенное бесстрастие народов; везде есть нить, как во всякой ткани есть основа, хотя она иногда совершенно бывает заткана утоком; как в лучистом камне есть невидимый свет, который он отливает, будучи обращен к солнцу, - она исчезает только с утратою известий. Так и в первоначальных веках средней истории сквозь всю кучу происшествий невидимой нитью тянется постепенное возрастание папской власти и развивается феодализм. Казалось, события происходили совершенно отдельно и блеском своим затемняли уединенного, еще скромного римского первосвященника; действовал сильный государь или его вассал и действовал лично для себя, а между тем существенные выгоды незаметно текли в Рим. И все, что ни происходило, казалось, нарочно происходило для папы. Гильдебрандт только отдернул занавес и показал власть, уже давно приобретенную папами.
История средних веков менее всего может назваться скучною. Нигде нет такой пестроты, такого живого действия, таких резких противоположностей, такой странной яркости, как в ней: ее можно сравнить с огромным строением, в фундаменте которого улегся свежий, крепкий, как вечность, гранит, а толстые стены выведены из различного, старого и нового материала, так что на одном кирпиче видны готфские руны, на другом блестит римская позолота; арабская резьба, греческий карниз, готическое окно - все слепилось в нем и составило самую пеструю башню. Но яркость, можно сказать, только внешний признак событий средних веков; внутреннее же их достоинство есть колоссальность исполинская, почти чудесная, отвага, свойственная одному только возрасту юноши, и оригинальность, делающая их единственными, не встречающими себе подобия и повторения ни в древние, ни в новые времена".
Здесь имеет смысл привести и слова основателя романтического направления в литературе Германии барона Гарденберга, известного под псевдонимом Новалис (1772 - 1801): "Инсургенты, которые назывались протестантами в союзе с ... филологией и рациональной библейской экзегезой лишили Европу бога и подняли разум в ранг евангелистов". Ему вторил и развивал его идеи в своих многочисленных произведениях литератор, публицист и философ Фридрих Шлегель (1772 - 1829). Исходным пунктом и лейтмотивом всех его сочинений является лозунг "Возвращение к порядку!": "Просвещенный народ, вся энергия которого уходит на мыслительную деятельность, утрачивает вместе с темнотою и свою силу, и тот принцип варварства, который является основой всего великого и прекрасного".
В своей "Философии истории" Шлегель следующим образом обозначает значение средних веков: "Простой обзор средневековой истории, даже если он содержит только немногие живые характерные черты, свидетельствует о неистощимом богатстве средних веков, и этот простой обзор будет достаточен, чтобы убедить нас в том, что тогда боролись великие характеры, каких не было ни в какой другой исторический период, боролись важные интересы, высокие мотивы, возвышенные идеи и чувства; что таким образом в так называемой анархии средних веков заключено было исключительное богатство жизни и замечательнейшие стремления, что здесь открываются в большом количестве божественные следы сверхчеловеческого могущества. В то же время, чем больше и глубже проникаешь в эту эпоху, тем более убеждаешься в том, что в средневековом государстве не меньше, чем в средневековой церкви, все прекрасное и великое вытекало из христианства и из чудесной силы господствующего религиозного чувства".
Либеральные романтики видели и недостатки в истории средних веков, но все же подчеркивали, что она была колыбелью современного общества, буржуазии, революции и, таким образом, признавали плодотворность средневековья. Получается, что именно романтизм произвел в отношении средних веков поворот на 180 градусов по сравнению с гуманистами.
В качестве примера можно привести взгляды немецких историков так называемой исторической школы права. Крупнейшими представителями ее являются основатель этого направления профессор Геттингенского университета Густав Гуго (1764 - 1844), профессор Берлинского университета Фридрих Карл фон Савиньи (1779 - 1861) и историк права, профессор ряда немецких университетов Карл Фридрих Эйхгорн. Основные принципы этой школы хорошо изложены у Савиньи и Эйхгорна. Они полагали, что право создается не волей законодателя, а в результате медленного процесса развития общественных отношений, начало которого теряется в доисторическом прошлом. Законодатель - не творец права, а выразитель "народного духа", который он может познать лишь с помощью истории народа. Марка, знать, дружинные отношения - все это исконно германские учреждения. Что касается римского права и государственных учреждений, то они не погибли в эпоху варварских вторжений, а лишь постепенно видоизменялись в соответствии с "народным духом". Нетрудно заметить, что особенностью идей исторической школы права, как и в целом романтиков, взявших на вооружение германистическую теорию, являлось отрицание возможности и необходимости каких-либо революционных преобразований.
Поддерживали это направление и некоторые французские и английские исследователи, в частности приговоренный к казни во время французской революции и бежавший из страны аристократ Жозеф Франсуа Мишо (1767 - 1839) и английский публицист, историк и философ Томас Карлейль (1795 - 1881).
В наполеоновское время и в годы реставрации во Франции предпринимались попытки при помощи германистической теории обосновать исторические права дворянства на управление Францией. Среди историков, которые в свое время были очень популярны и дали известный толчок развитию исторической науки, необходимо назвать графа Жозеф-Франсуа Монлозье (1755 - 1833).
Любопытным примером попытки синтезировать историческую концепцию романтизма и идеи эпохи Просвещения и тем самым, быть может, примирить их является творчество великого немецкого философа, виднейшего представителя немецкой классической философии Георга Вильгельма Фридриха Гегеля (1770 - 1831). Его "Философия истории" представляет собой курс лекций, которые он читал в 1822 - 1830 гг. Здесь автором предпринята попытка дать с философских позиций общий обзор всей истории человечества, в чем он явно расходится с "реакционными" романтиками и сближается с просветителями. Всемирно-исторический процесс рассматривается им как саморазвитие абсолютного духа (абсолютного разума); развитие духа понимается как развитие сознания свободы. Каждый народ достигает в этом определенной ступени, после чего сходит с исторической арены, уступая место другому народу. "Свет духа воссиял впервые в Азии" и "благодаря этому началась всемирная история", но только "Европа есть безусловно конец всемирной истории", а "дальняя восточная Азия удалена от всемирно-исторического процесса и не вмешивается в него". В странах Востока сознанием свободы обладал только деспотический правитель, у греков и римлян абсолютный дух поднялся на ступеньку выше и лишь у германцев в христианстве человек как таковой стал свободен и, следовательно, самопознание духа достигло здесь наивысшего развития. Таким образом, Гегель в отличие от просветителей возвращается к европоцентризму. Одновременно можно заметить, что он окончательно отказывается от господствовавшей в средние века теории трансляции Римской империи. Она заключалась в том, что по представлениям средневековых людей Римская империя не погибла, а пережила серию так называемых "трансляций". Первая произошла в 476 г., когда под давлением произведшего государственный переворот Одоакра римский сенат принял постановление о воссоединении двух частей империи - восточной и западной, и о передаче знаков императорского достоинства и соответственно функций правителю Константинополя Зенону. Вторая трансляция - 800 г. - возведение на римский престол Карла Великого, короля франков. Третья - 962: образование Священной Римской империи германской нации, просуществовавшей до 1555 г. "Пятым Римом" именовали незримое свое содружество гуманисты. В восточно-христианском мире эта теория известна благодаря известной формуле "Москва - Третий Рим, а четвертому не быти".
История собственно средневековья для Гегеля - период господства противоречий и "бесконечной лжи", "ужасная ночь средневековья", которую сменяет "утренняя заря Возрождения" и "все преобразующее солнце" Реформации. Сначала государство Карла Великого распадается на отдельные части в результате борьбы отдельных наций против господства франков, а затем государство распадается вообще из-за борьбы индивида против господства государственного начала. Так и возникает феодализм. В этом месте Гегель решительно спорит как с просветителями, так и с отдельными романтиками:
- "так противоречив, так полон обмана этот средневековый мир и желание сделать лозунгом его совершенство свидетельствует об извращенном вкусе нашего времени";
-"Средневековье - обоснование и оправдание религией самых неразумных и грязных вещей".
Безусловное и огромное влияние на последующее развитие медиевистики оказал разработанный Гегелем диалектический принцип развития. Сущность его заключается в том, что все историческое развитие представляет собой борьбу противоположных начал: "Развитие ...является движением вперед от несовершенного к более совершенному, причем первое должно быть рассматриваемо не в абстракции лишь как несовершенное, а как нечто такое, что в то же время содержит в себе свою собственную противоположность"; "изменение, которое есть гибель, есть в то же время возникновение новой жизни".
Перед нами, если можно так сказать, философское обоснование закономерности и плодотворности существования средневекового периода.
Представление о том, что феодализм есть лишь система политической раздробленности или господство вассально-ленных отношений, постепенно закрепляется в исторической науке. Именно на этой основе известный историк Франсуа Пьер Гийом Гизо (1787 - 1874) дал определение феодализма, надолго закрепившееся в медиевистике. Основными чертами этого общества, по его мнению, являются следующие:
-условный характер земельной собственности.
-соединение земельной собственности с верховной властью.
-иерархическая структура класса феодальных землевладельцев.
Задачей историка, по мнению Гизо, является выделение господствующих идей и крупных событий. Определяющих судьбу и характер целого ряда поколений, причем в качестве "путеводителя по сложному лабиринту фактов" он берет "разум и его положительные данные". История для него имеет "не только чисто научное, но и практическое значение". При этом "если история освещает политику, то политика в еще более широкой степени оказывает ту же услугу истории - действия настоящего освещают факты прошлого". Поэтому Гизо, Тьерри и Минье в литературе называют "французской исторической школой эпохи реставрации" или философской школой, поскольку они стремились не просто излагать, но и осмысливать ход описываемых ими событий в духе определенных политических и историко-философских доктрин.
"Большая часть писателей, историков или публицистов старалась объяснить данное состояние общества, степень или род его цивилизации политическими учреждениями данного общества. Было бы благоразумнее начинать с изучения самого общества для того, чтобы узнать и понять его политические учреждения. Прежде чем стать причиной, учреждения являются следствиями; общество создает их, прежде чем начинает изменяться под их влиянием; и вместо того чтобы о состоянии народа судить по формам его правительства, надо прежде всего исследовать состояние народа, чтобы судить, каково должно было быть, каково могло быть его правительство". Основываясь на сказанном, Гизо стремится выяснить, как возникает феодализм и что это такое. Он - решительный германист, но кроме плюсов германского владычества видит и его недостатки: "ни один режим не был так ненавистен массе, как феодальный". Причины нестабильности феодального общества - в узком идейном горизонте людей, который значительно расширился в последнее время ("в наши дни была дана решительная битва, она называется революцией") и теперь, по мнению историка, "европейская цивилизация приближается, если можно так выразиться, к вечной истине, к предначертаниям проведения".
Огюстен Тьерри (1795 - 1856) - ярчайший представитель этого направления, испытавший, кроме того, сильное влияние Шатобриана и Вальтера Скотта. Еще будучи ближайшим сотрудником А. де Сен-Симона, замыслил написать историю - "биографию народов", а не "биографию власти", т. е. основное внимание уделить именно социальной истории. По его мнению, галло-римляне, по его мнению, - носители культуры, завоевавшей средние века. Их олицетворение - Жак Простак. Это добродушный, доверчивый, непостоянный, легко поддающийся обману и готовый сам себя обманывать, а поэтому легко обираемый и эксплуатируемый всеми человек. Вся история Франции - история борьбы и победы третьего сословия над дворянством - потомками франкских завоевателей. Таким образом, у Тьерри романистическая теория оказалась тесно связана с теорией классовой борьбы, в специфической форме:
"Высшие и низшие классы, враждебно противостоящие друг другу или борющиеся за определенные идеи и формы правительства, в настоящее время являются в ряде стран ничем иным, как народами-завоевателями и народами, порабощенными в предшествующую эпоху. Раса завоевателей осталась привилегированным классом, как только она перестала быть отдельной нацией. Она образовала воинственное дворянство, праздное и беспокойное, которое постепенно пополнялось из низших слоев и господствовало над мирной массой трудящихся, пока длилась военная организация власти, вышедшая из завоевания. Побежденная раса, лишенная собственности на землю, власти и свободы, образовала нечто вроде особого общества рядом с военной ассоциацией завоевателей. Потому ли, что он сохранил в городских стенах остатки римской цивилизации или же потому, что он с помощью ничтожных заимствованных элементов последней начал создавать новую цивилизацию, но этот класс все поднимался по мере того, как ослабевала феодальная организация дворянства, т.е. потомков древних завоевателей".
Член французской Академии и Академии моральных и политических наук Франсуа Огюст Мари Минье (1796 - 1884) в ряде своих работ развивал аналогичные взгляды. По его мнению, представительные учреждения были присущи всем странам Европы в средние века и борьба классов была основной пружиной исторических событий. В эпоху феодализма эта борьба была суровой и отсюда отличительной чертой феодализма являлась политическая неустойчивость, анархия, от которой страдали все. Решающую роль в борьбе с этой анархией сыграла королевская власть. Но, для того чтобы вести эту борьбу, королевской власти необходимо было найти опору, создать рядом с феодальным общество, которое одновременно было бы и врагом, и преемником феодального строя. Надо было создать новый класс людей, способный к хорошему управлению, к которому были не способны феодалы. Средством для этого стало учреждение городских коммун: "Коммуны изменили все внутренние и внешние отношения европейских обществ, коммуны освободили людей, освободили земли от феодализма, создали почти неизвестный до того времени вид собственности, движимое богатство". Постепенно был налажен порядок, начался рост народонаселения, стали развиваться торговля и наука. Там, где взяли власть в свои руки коммуны (Италия), стала развиваться демократия, а где они вступили в союз с королями, но оказались слабее их, возникла абсолютная монархия. В случае союза с феодалами для ограничения королевской власти возникли представительные учреждения (Англия). Это была "великая революция".
В первой половине XIX в. стала формироваться марксистская концепция истории средних веков. Классики марксизма (Карл Маркс (1818 - 1883), Фридрих Энгельс (1820 - 1895), Владимир Ильич Ленин (1870 - 1924)) выдвинули материалистическое понимание феодализма как особой социально-экономической формации, которая существовала на протяжении ряда у столетий практически у всех народов земного шара (в работах "Немецкая идеология", "Капитал", "Анти-Дюринг" и др.). Ее основные особенности следующие:
-полная собственность феодалов на землю и неполная собственность на крестьян;
-разделение общества на антагонистические классы: феодалы - крепостные крестьяне;
-антагонистический характер распределения - присвоение феодалом не только прибавочного, но нередко и части необходимого продукта;
-непосредственный производитель владеет своими собственными средствами производства;
-прибавочный продукт, создаваемый непосредственным производителем, может присваиваться феодалом лишь путем внеэкономического принуждения - на основе крепостничества и прочих форм феодальной зависимости;
-экономической формой, в которой реализуется земельная собственность феодала, является феодальная рента в различных ее разновидностях (отработочная рента или барщина, рента продуктами, денежная рента);
-любая форма феодальной ренты предполагает натуральный характер общественных отношений, поскольку условия хозяйствования целиком или в подавляющей части производятся в самом хозяйстве, возмещаются и воспроизводятся;
-высшая власть в военном деле и в суде была атрибутом земельной собственности;
-иерархическая структура господствующего класса и соответственно феодальных земель.
Важной особенностью марксистского подхода к истории является стремление рассматривать события и факты в процессе развития. В этом отношении уже основоположники марксизма активно опирались на опыт тогдашней исторической науки: "Мы знаем только одну-единственную науку, - науку истории". Влияние французской и немецкой медиевистики на марксистский подход, особенно на работы Ф. Энгельса, несомненно. Пытаясь создать свою "историю людей", К. Маркс и Э. Энгельс разрабатывали теорию феодальной земельной ренты как формы эксплуатации феодально-зависимого крестьянства, выясняли ее природу и сущность, характер феодальной собственности, труда крепостных и зависимых крестьян как базы феодального способа производства, роль личной зависимости или внеэкономического принуждения и т. д.
Переход от античности к средневековью Маркс и Энгельс в противоположность многим перечисленным выше историкам стали рассматривать как глубокую социальную революцию, в ходе которой феодальная формация сменила рабовладельческую, господствовавшую в Римской империи, и первобытнообщинную - у германцев. В отличие от "романистов", видевших в феодализме развитие римских традиций, и "германистов", приписывавших его происхождение преобладанию германских элементов, Ф. Энгельс главным содержанием переходного времени считал социальную революцию, совершившуюся под влиянием кризиса рабовладельческой формации и соприкосновения ее с разлагающимся первобытнообщинным строем варварских племен, вторжение которых в Римскую империю послужило орудием этой революции, подготовленной внутренним развитием. В то же время он показал, что во многих случаях, в частности в Ирландии, складывание феодальных отношений происходило непосредственно на почве разложения родового строя, т. е. без синтеза.
Ф. Энгельс попытался также дать периодизацию внутри средневековья, показав, что так называемое раннее средневековье представляло собой процесс складывания феодализма, происходивший в разных странах Западной Европы неравномерно с V по IX или XI в. Большое внимание он уделял марковой теории, наиболее подробно обоснованной Г. Маурером, а позднее расширенной с привлечением новых материалов русским ученым М.М. Ковалевским. Простое сопоставление работ Энгельса и Маурера показывает, что то, что было внесено в марковую теорию Энгельсом, является, в сущности, новой теорией. Община рассматривается им не как правовой и политический институт, но как коллективная форма земельной собственности и соответствующая ей система производственных отношений, присущая всем народам на ранней стадии общественного развития.
Во второй половине XIX в. происходит некоторое примирение различных точек зрения. Это стало возможно благодаря укоренившемуся уже представлению о том, что история не является просто калейдоскопом событий, а подчиняется определенным законам, познать которые возможно и необходимо. Были доказаны также закономерность и плодотворность феодального периода развития Европы и сделаны первые попытки создать универсальную, т. е. глобальную картину истории человечества. Существенную роль сыграл и развивающийся эволюционизм, т. е представление о развитии как постепенном, количественном изменении без скачкообразных переходов количественных изменений в качественные. Но и революционные марксистские идеи резко стимулировали попытки понять законы развития общества. Эволюционизм относился к истории средних веков более уравновешенно, чем предыдущие точки зрения. Средневековье уже считается тоже временем развития, хотя для него и характерны замедленность, традиционализм и корпоративный строй общества. Условия быстроразвивающегося капитализма стимулировали интерес историков к экономической и социальной проблематике. В результате появляется ряд любопытных теорий, имеющих непосредственное отношение к медиевистике.
Прежде всего необходимо упомянуть тенденцию, развитие которой коснулось и нынешнего столетия. Она связана с циклизмом и теорией замкнутых цивилизаций. Немецкий историк Леопольд фон Ранке (1795 - 1886) в работе "Всемирная история" и ряде других сочинений отстаивал мысль о том, что "каждая эпоха находится в непосредственной связи с богом". Основная задача историка - выявление "божеского плана управления миром". Каждый исторический период имеет свою "руководящую идею". Таким образом, история оказывалась разделенной на замкнутые эпохи и лишенной поступательного развития. Общий прогресс отрицался и признавался лишь в отдельной эпохе. Новая эпоха начинает все сначала, может быть, и по-иному. Весь ход истории, по Ранке, определяют "ведущие народы", с VI в. - это романо-германские народы и западноевропейские государства.
Марковая (общинная) теория. Создателем ее считается немецкий историк, профессор права Мюнхенского университета Георг Людвиг фон Маурер (1790-1872). Развивали ее положения и придерживались немецкие, французские и английские исследователи (О. Гирке, А. Мейцер, Г. Мэн, Э. Фримен, Э. Глассон, П. Виолле и др.). В 70 - 90 гг. прошлого столетия эта теория стала господствующей в русской медиевистике (Т. Н. Грановский, М. М. Ковалевский, И. В. Лучицкий, Д. М. Петрушевский). Теория оказала большое влияние на марксистскую медиевистику. В нашей отечественной историографии накопленный сторонниками этой теории фактический материал и отдельные выводы сохраняют свое значение до сих пор. С 70-х гг. прошлого столетия теория подверглась ожесточенной критикой историками различных стран (Н.Д. Фюстель де Куланж, Ф.Сибом, А. Допш и др.).
Представители общинной теории широко использовали сравнительно-исторический метод, метод исторических переживаний и ретроспективный метод. Основные выводы были разработаны на германском материале (отсюда и ее другое название - марковая).
Основные положения марковой теории таковы:
-общественному строю, основанному на частной земельной собственности, предшествовал строй, основанный на коллективной собственности на землю и коллективной обработке земли.
-частная земельная собственность и социальное неравенство возникают в деревне за счет постепенного упадка общинного землевладения.
-после крушения Римской империи и прекращения передвижений германских племен совершается переход к постоянной обработке отдельными семьями выделенных им участков общинной земли при сохранении совместно используемых неразделенных земельных угодий.
-в ходе начавшегося процесса социальной дифференциации свободных общинников развивается вотчина.
-главной проблемой всей социально-экономической истории средневековья является проблема взаимоотношения вотчины и общины-марки.
-пока марковый строй удерживал свои позиции в качестве противовеса вотчинному строю, в обществе поддерживалась гармония интересов различных классов.
-государство играло важную посредническую роль во взаимоотношениях между вотчиной и деревней; возникло он в результате передачи ряда функций общины племенному вождю.
-города возникают на основе общины - марки.
Исследования сторонников общинной теории впервые показали на обширном фактическом материале, что сущность и природа феодализма тесно связаны с крупной земельной собственностью. Вместе с тем довольно рано наметился ряд существенных отличий во взглядах отдельных авторов. Так, известный немецкий историк-медиевист, ученик Леопольда фон Ранке, Георг Вайц (1813 - 1886), крупнейший знаток источников по истории средневековой Германии утверждал, что общинное, марковое устройство существовало у германцев издавна, община была неизменным институтом на протяжении многих столетий и ее происхождение никак не связано с коллективной собственностью на пахотную землю. Суть феодализма, развившегося из германских институтов, - это определенное политическое устройство, основанное на вассалитете, системе бенефициев, личной зависимости населения от землевладельцев, натуральном характере повинностей, различиях в правах и привилегиях. Вайц сделал своим лозунгом слова: "Историк должен стремиться лишь к голой правде, лишенной всяких украшений и всяких выдумок даже в малейшем". По этой причине он и делал крайне осторожные выводы. В отличие от Г. Вайца историк права Пауль Рудольф Рот (1820 - 1892) подчеркивал активную роль государства в становлении феодальных институтов. Бенефиций и вассалитет он связывал с политикой Карла Мартелла и его преемников, которые практиковали раздачу земель. Если Г. Маурер связывал развитой феодализм с вотчинным строем, Г. Вайц и П. Рот, понимая под процессом феодализации утверждение бенефециальной, а позднее военно-ленной системы, материальную его основу видели в утрате свободными общинниками своей свободы и земли. В 1855 г. появилась работа "О родовом быте у древних германцев" выдающегося российского исследователя, профессора истории Московского университета Тимофея Николаевича Грановского (1813 - 1855). Он отстаивал закономерность и прогрессивность исторического процесса, преходящий характер крепостнических порядков, их историческую обреченность. Выражение прогресса видел в развитии идей, распространении просвещения, нравственном совершенствовании людей. Кризис Римской империи связывал с нищетой и пауперизмом, с обезземеливанием крестьян, восстаниями рабов и колонов, настаивал на неизбежности таких переходных эпох, когда противоречие "может быть уничтожено только насилием". Как писал А. И. Герцен, Грановский "думал историей, учился историей и историей впоследствии делал пропаганду". Он активно полемизировал с немецкой шовинистической историографией и, анализируя древнегерманскую общину, подчеркивал общность развития различных племен.
С середины 70-х гг. XIX в. большое влияние в буржуазной медиевистике приобретает историко-экономическое направление. Сторонники этого направления значительно продвинули изучение аграрной истории Западной Европы в средние века.
Вотчинная теория. Предпосылки ее складываются уже в конце XVIII - начале XIX вв. (Ю. Мезер, А. Мюллер, К.Л. фон Галлер, К. Эйхгорн). Ряд положений был сформулирован в работах Г. Вайца, К. Нича, В. Рошера. Большое распространение эта теория получила среди последователей позитивизма, считавших, что "позитивное" (подлинное) знание может быть получено как результат отдельных наук. Главными представителями являются К.Т. Инама-Штернегг, К. Лампрехт, П.Г. Виноградов.
Основные положения вотчинной теории следующие:
-феодализм - это общество, в котором господствовало натуральное хозяйство.
-вотчина возникла в условиях разложения первобытнообщинной организации.
-вотчина развивалась за счет захвата общинных земель и крестьянских аллодов и закрепощения крестьян.
-в рамках вотчины до 13 - 14вв. существовала в целом гармония интересов феодалов и крестьян.
-именно деятельность вотчинников способствовала совершенствованию сельскохозяйственной техники, развитию ремесла и возникновению средневековых городов.
Сторонники "классической вотчинной теории" пытались совместить новое понимание феодализма с традиционным, политико-юридическим. Одну из законченных форм вотчинная теория получила в работах Нюма Дени Фюстель де Куланжа (1830 - 1889). Он активно изучал древний мир и объявил античный город-государство общиной, основанной на религиозном культе предков. Все общественные перевороты в античном мире, по его мнению, имели религиозное происхождение. Он активно выступил против теории классовой борьбы Тьерри и Гизо. В своем труде "История общественного строя древней Франции" Фюстель де Куланж отрицал факт германского завоевания, существование у древних германцев общины, революционный переход от античности к средним векам, а также историческую роль германских племен, утверждая, что это было не завоевание, а простое нашествие; ничего нового германцы не принесли, в том числе и общины, так как и у них задолго до прихода была развита индивидуальная земельная собственность. Генезис европейского феодализма он объяснял постепенным преобразованием учреждений позднеримской империи, т. е. возрождал романистическую концепцию; в основе европейской цивилизации видел лишь римские общественные институты (крупное землевладение, зависимость от него непосредственных производителей, монархическая власть); настаивал на исконности крупной земельной собственности. Кроме того, он отличал феодализм "в собственном смысле слова" от его экономических предпосылок: определял феодализм как вассально-ленную систему, вотчинный строй, крестьянско-сеньориальные отношения, натуральное хозяйство - как всего лишь экономический фон феодализма.
Применительно к истории Англии близкую теорию выдвинул в 80-е гг. XIX в. Фредерик Сибом (1833 - 1912).
В Германии на аналогичных позициях стояла страссбургская школа историков, ярким представителем которой был Вернер Виттих (1867 - 1925).
Некоторые ученые этого направления, хотя и включали социально-экономические признаки в характеристику феодализма, но трактовали его как сочетание равноправных факторов (политического, социального, экономического) и не отводили определяющего места ни одному из них (К. Лампрехт, М. М. Ковалевский, П. Г. Виноградов, Н. И. Кареев и др.). Формулировку Гизо они относили только к политической стороне феодализма, а социально-экономическую сторону видели в господстве натурального хозяйства и вотчинного строя. Следствием этого в конце XIX - начале XX вв. стала теория "двух феодализмов" - политического и социального. В итоге историки-позитивисты не признавали определяющей роли социально-экономических факторов, а при объяснении возникновения феодализма решающую роль приписывали государству или социально-психологическому фактору. Наиболее распространенным представлением было представление о том, что главным источником возникновения феодального общества была не эволюция отношений собственности и социальной структуры , а необходимость стоящего над обществом государства организовать военные силы страны в условиях натурального хозяйства. Для этого государство и создавало военно-ленную систему с помощью вотчинного строя. Отсюда вотчина идеализируется и рисуется как орган классовой гармонии связанных общими экономическими интересами феодалов и крестьян. На первый план по сравнению с марксистской трактовкой выдвигаются хозяйственные функции вотчины, а не организация эксплуатации крестьянства; вотчина рисовалась как единственный носитель и организатор технического и социального прогресса в феодальном обществе, особенно в период раннего средневековья.
Неудивительно, что традиционная политико-юридическая трактовка феодализма была подвергнута пересмотру. Один из крупнейших историков Жак Флякк (1846 - 1918), стремившийся "разрешать проблемы права с помощью истории", в своем труде "Происхождение древней Франции" предложил феодализм понимать как систему личных связей. Источником и основой феодального общества, по его мнению, были не поземельные, а личные отношения "верности" и "покровительства" между сеньорами и феодалами. Людям присущи потребность в защите и чувство любви к близким и ненависть к чужакам. Он вводит термин "сеньориальный режим" и противопоставляет его "феодальному режиму". При первом был полный распад общественных связей, а при втором - порядок и организованность, постепенно поземельные отношения стали дополнять личные связи и вскоре, в XII - XIII вв., вытеснили их на второй план. Эта социально-психологическая трактовка феодализма особенно ценна тем, что направлена против вульгарного экономического детерминизма и подчеркивает роль человеческого фактора.
Большой вклад в разработку проблемы генезиса феодализма, общинной и вотчинной теорий внесла русская либеральная медиевистика XIX - начала XX вв.
Историк, этнограф, социолог-позитивист Максим Максимович Ковалевский (1851 - 1916) в своих работах "Общинное землевладение, причины, ход и последствия его разложения" (1879) и "Очерк происхождения и развития семьи и собственности" (1895) выступил в качестве последователя Г. Маурера. К этой проблематике он обратился в связи с актуальностью вопроса об общине в пореформенной России. М. М. Ковалевский значительно обогатил общинную теорию тем, что для обоснования своей позиции привлек обширный материал по истории Франции, Англии, Германии, Швейцарии, Индии, Алжира, Мексики, Перу, Кавказа, Украины, Испании. Под влиянием марксизма он отказался от чисто юридического отношения и предпринял попытку объяснить господство общинной собственности определенным уровнем производства материальных благ, а изменение форм общины - эволюцией этого уровня. Ковалевский выделил ранее неизвестную стадию - земледельческую общину (большие патриархальные семьи и отдельное хозяйство). Этот вывод был активно воспринят марксистской медиевистикой. Ковалевский не дает определения феодализма, но подчеркивает в нем две разные стороны - политическую (вассально-ленная система, политическая раздробленность, связь поземельной собственности с властью) и экономическую (господство крупной земельной собственности, натуральное хозяйство, личная зависимость). Феодализм, по его мнению, зарождается и в Риме и у древних германцев, а затем в результате синтеза оформляется в новый строй. Суть процесса генезиса феодализма в складывании крупного землевладения за счет разорения общины и крестьян.
Профессор Санкт-Петербургского университета Иван Васильевич Лучицкий (1845 - 1918), левый либерал, позитивист в своих исследованиях (например, "Поземельная община в Пиренеях", 1883) сделал акцент на экономической стороне истории, требуя изучения всех сторон жизни общества. Феодализм, по его мнению, система политической раздробленности. Он - сторонник общинной теории, считающий, что общинное землевладение свойственно было всем народам на определенной стадии развития.
Павел Гаврилович Виноградов (1854 - 1925), профессор Московского университета, автор ряда известных учебных пособий по всеобщей истории, был аккуратным и осторожным исследователем. Он знал 12 языков, был блестящим палеографом. Именно из-за своей дотошности, а не благодаря влиянию марксизма, как М. М. Ковалевский, особенно интересовался социально-экономической историей. По его мнению, эта область истории "имеет дело с фактами, постоянно повторяющимися с известным единообразием и представляющими удобство для сравнения".
Феодализм, по его мнению, "один из основных фактов западной истории", "определявший всю ее политическую жизнь в средние века". Это явление сложное, сущность его "нельзя определить одним каким-либо выражением". П. Г. Виноградов видел "феодальное государство", "феодальное общество", "феодальное землевладение", но не видел его в комплексе как социально-экономическую формацию или цельное общество. Вслед за Гизо он утверждал, что феодализм - это господство политической власти крупных землевладельцев, условной земельной собственности и вассальной иерархии.
В своей работе "Происхождение феодальных отношений в Лангобардской Италии" он исследовал итальянский вариант генезиса феодализма. Этот вариант заинтересовал его потому, что давал ценный материал в пользу теории синтеза. Необходимо подчеркнуть, что в позднеримской империи он увидел не готовый феодализм, а лишь его предпосылки. Рубежом между античностью и средними веками для него был III в., ибо именно в это время, по его мнению, колонат перерос в крепостничество.
В 1887 г. вышла работа Виноградова "Исследования по социальной истории Англии в средние века", где рассмотрен так называемый "германский вариант". Он представил классическую характеристику английской феодальной вотчины - манора - и пришел к выводу, что община является не порождением племенных особенностей германцев, а закономерным этапом в социально-экономической жизни английского народа. Благодаря использованию множества источников и доказательности своих построений этим сочинением он "открыл Англию для англичан".
Творчество профессора Московского университета Дмитрия Моисеевича Петрушевского (1863 - 1942) всегда вызывало самые ожесточенные споры. Его ученики (Е. А. Косминский, В. В. Стоклицкая-Терешкович, А. И. Неусыхин) именовали его "почти марксистом", но зачастую обвиняли его в том, что он уходил от марксизма. Д. М. Петрушевский, действительно, признавая полезность марксизма, обвинял его в вульгарном экономизме. Он четко отличал феодализм политический (система патроната, иммунитет, вассально-ленные связи) и феодализм социальный (вотчинная система). Предпочтение отдавал первому. Придерживался общинной теории, сочетая ее с вотчинной. Средневековое общество, по его мнению, является результатом синтеза. Генезис феодализма был мирным, эволюционным процессом. После Октябрьской революции феодализм стал рассматривать как исключительно политическое учреждение, не связанное с определенными формами хозяйственной жизни, представляющее собой систему соподчиненных сословий, созданную государством для удовлетворения своих потребностей. Исходя из этого, Петрушевский отрицал существование свободной общины и настаивал на извечности частной собственности и социального неравенства у древних германцев. Богатый конкретный материал, подтверждающий его выводы, собран в классическом сочинении Петрушевского Д.М. "Очерки из истории средневекового государства и общества", выдержавшем несколько изданий (1907, 1915, 1917, 1922).
В конце XIX в. на развитие медиевистики большое влияние оказывают процессы, связанные с общим кризисом в историографии. Как следствие этого широкое распространение получает критическое направление. Название его связано с резко критическими выступлениями его представителей против исторических концепций, господствовавших в историографии второй половины XIX в., в частности в позитивистских исследованиях. Они открыто выступали против исторического материализма, обвиняли историков-позитивистов в пособничестве материализму и марксизму. Возникновение этого направления связано с усовершенствованием техники исторических исследований, влиянием на развитие исторической науки таких философских направлений, как неокантианство, махизм. Растущая разочарованность в возможности обнаружить объективные закономерности в истории приводила большинство историков к отказу от обобщений и к принципиальному уходу в частную и локальную проблематику. Основателем нового направления в Германии был профессор Георг фон Белов (1858 - 1927), выразивший в своих работах "протест против поверхностного построения эволюционных рядов и малоценных теорий развития". Наиболее известными представителями этого направления были М. Вебер (Германия), А. Допш (Австрия). В России А.С. Лаппо-Данилевский, П.Струве, позднее Д. М. Петрушевский, Р. Ю. Виппер, М. И. Ростовцев. Особенно они критиковали позитивизм за схематизм, вульгарный эволюционизм, упрощение истории и игнорирование многих фактов и источников. Более глубоко они на локальном материале стали разрабатывать проблемы аграрной истории, без которых невозможно было безупречно ответить на вопрос: что такое феодализм. Именно они впервые обратили внимание на значительную роль мелкой вотчины, свободного крестьянства, товарного обмена в истории феодального общества. Феодализм они именовали "системой управления", главной чертой которой считали "отчуждение верховной власти" представителям "местных властей", т. е. политическую раздробленность. Эта феодальная система управления, по их мнению, не была связана ни с экономическими предпосылками, ни с вотчинным строем, ни с натуральным хозяйством, господства которых в средние века они вообще не видели. Они усовершенствовали исследовательскую технику, ввели в оборот новые источники (картуллярии).
Именно с этого направления идут некоторые теории, имеющие шумный успех и в наше время. В частности, сторонники критического направления находили капиталистический строй и в античности, и в средние века и отсюда делали вывод о его извечности. Существенных различий в экономике и социальном строе античного мира, средневековья и нового времени они не находили. Частную собственность на землю они считали исконным институтом и отрицали существование общины как исходной коллективной формы земельной собственности у "примитивных" народов, в том числе и у древних германцев. Господство натурального хозяйства и крепостничества в вотчине они отрицали и рассматривали ее не как хозяйственную, а как чисто политическую, административную или фискальную единицу.
Они вообще отвергали влияние экономики на правовые и политические институты средневековья и вернулись к чисто политической трактовке истории. Феодализм для них - политическая или правовая система, главными признаками которой одни считали "раздробление государственного суверенитета", другие - господство договорного права или личных родственных и дружинных связей. Влияние социальных отношений на развитие государства они игнорировали, а поэтому решающую роль в истории средних веков отводили политике королевской власти, идеализируя ее как "антифеодальную" силу.
Данное направление господствовало в историографии до конца 40-х гг. XX в., некоторое влияние оно продолжает оказывать доныне, а в нашей стране за последние годы приобрело особую популярность прежде всего в среде молодой генерации исследователей, мало знакомых еще со всем спектром историографических и исторических исследований.
Один из ведущих представителей "критического направления", профессор Венского университета Альфонс Допш (1868 - 1953) заявил, что основной его задачей является радикальная ревизия "господствующей теории" возникновения феодального общества. Он отрицал периодизацию истории по экономическому принципу, даже в качестве абстрактного понятия, в любой исторический период существовали разные хозяйственные формы, в том числе и капитализм. Сама вотчина - это "капиталистическое предприятие", рассчитанное на получение прибыли. Отсюда вытекает вывод об извечности капитализма, средневековая история подвергалась неизбежной модернизации. Исторический процесс лишался закономерно - прогрессивного характера, провозглашался исторический континуитет. История не знает и не должна знать скачков, революционных переворотов. Зависимость общественных отношений, в том числе и политических, от экономических отрицалась. Между античностью и средними веками отрицалась всякая "цезура" (скачок). Общественные отношения в поздней Римской империи были такими же, как в раннем средневековье. Германские племена, никогда не знавшие общины, завоевали римские провинции и выступили в качестве ценителей и хранителей римской цивилизации и государственности. Следует отметить, что римские и германские отношения были близки. Варварские вторжения носили мирный характер и это значительно облегчило синтез их общественных порядков. В средние века в немалой степени благодаря этому, существовала гармония интересов феодалов и крестьян. Согласно его теории, в средние века феодализм как "политическая система" сочетался с "вотчинным капитализмом" как экономической основой общества.
С начала 1900-х годов выдвинулся немецкий социолог, историк и философ Макс Вебер (1864 - 1920), пытавшийся создать целостную методологию изучения общественной жизни, способную противостоять историческому материализму. В качестве исходного было взято утверждение о том, что все понятия социальных наук - всего лишь конструкции, созданные в процессе познания для систематизации хаоса разнородных явлений. Общие понятия в истории неустранимы, ибо являются средством для понимания и оценки исторических фактов. Тем не менее эти понятия - всего лишь идеальные типы, лишенные конкретно-исторического содержания. Под идеальным типом разумеется некая теоретическая конструкция, включающая взятые из разных исторических явлений путем абстрагирования определенные признаки, объединяющиеся впоследствии в некоторое, никогда реально не существующее целое. К логическим утопиям М. Вебер относил такие категории, как государство, капитализм, феодализм, демократия и др. Рассматривая, в частности такое понятие как "капитализм", основным признаком которого является "капиталистический дух" (т. е. стремление к рентабельности, прибыльности и рациональной организации производства), он обнаруживал это в самых различных эпохах, в том числе и в средние века. В своих работах "Протестантская этика и дух капитализма", "Протестантские секты и дух капитализма", "Хозяйственная этика мировых религий", "Хозяйство и общество" он прослеживает становление современного капиталистического общества и пытается понять его сущность. По его мнению, появление этого общества было вызвано развитием в идеологии западноевропейских средневековых сект норм хозяйственной этики, которая наиболее полно выражала "капиталистический дух". Таким образом, "капиталистический дух" возникает из религиозного источника, а затем, в условиях Европы XVI-XVII вв. применен представителями различных течений протестантизма при организации новых форм производства. Европа стала родиной современного капитализма главным образом потому, что из всех мировых религий лишь западноевропейское христианство создало идеологию хозяйственной деятельности. Отсюда капитализм изображался как самая совершенная форма экономической деятельности и шло утверждение о том, что в современном мире ведущая роль должна принадлежать капитализму стран "западного мира", ибо это предопределено уже самим происхождением современного капитализма.
На основе веберовской системы немецкий экономист, социолог и историк Вернер Зомбарт (1863 - 1941) создал свое представление о "хозяйственной системе". Решающую роль в развитии общества он приписывает изменениям в психике людей и потому наиболее существенным признаком различных хозяйственных систем считает господствующий в них "хозяйственный дух" и его развитие. Этот дух представляется ему в качестве самостоятельной силы, которая и предопределяет переход от одной хозяйственной системы к другой. Этот переход происходит без революций, чисто эволюционным путем. Зомбарт отвергает идею общественного прогресса и, по сути, возвращается к идеализации средневекового, докапиталистического общества. Именно тогда существовало, по его мнению, самодовлеющее хозяйство, поместное и крестьянское. Со времени образования городов к ним присоединились ремесла и эти две системы хозяйства максимально удовлетворяли потребности людей. Принцип "удовлетворения потребностей" господствовал в ту благословенную эпоху. Средневековые города возникают вследствие накопления "избыточного продукта" в сельском хозяйстве и его сосредоточения в руках феодалов, основных потребителей продукции городских ремесленников.
Все тенденции медиевистики XIX в. характерны были и для межвоенного периода (1918 - 1945). Наибольшим влиянием пользовалось допшианство. Очень большое влияние на историков оказывали взгляды бельгийского историка, профессора Гентского университета Анри Пиренна (1862 - 1935). Он был автором монументального труда "История Бельгии" в семи томах. С 1922 г. он развивал и пропагандировал весьма своеобразную теорию, получившую наименование "тезис Пиренна". Пиренн не отрицал качественного перелома между античностью и средними веками и натурального характера экономики раннего средневековья, но предложил искать его в иное время. С его точки зрения, экономическая и общественная жизнь Западной Европы после падения Западной Римской империи долго протекала в ритме античного мира. "Великое переселение народов" и поселение (не завоевание!) германцев на римской территории ничего не изменило в прежних порядках. Германцы присвоили себе, а не разрушили римскую цивилизацию. Основанные ими королевства, например франкское, явились прямым продолжением империи. Поэтому, по мнению Пиренна, переход к средним века в Западной Европе произошел не в V - VI вв., а лишь в VIII в., поскольку появление ислама перевернуло все. Арабы, захватившие, по сути, три из четырех берегов Средиземного моря, изменили направление хозяйства Средиземноморья, разрушили единство средиземноморской античной культуры и создали новый хозяйственный и культурный мир, противоположный и враждебный римско-христианскому. Арабские завоевания оторвали Западную Европу от внешних рынков, экономическая жизнь на Западе испытывает сильнейшее потрясение. Процветание торговли и городской жизни стало невозможным, происходит резкий поворот к безобменному натуральному хозяйству. Отсутствие рынков сбыта привело к тому, что крупные поместья становятся хозяйствами потребительского типа, государство отказывается от сбора налогов вследствие исчезновения денег. Отдельные государственные функции передаются государством крупным земельным собственникам, которые постепенно становятся независимыми от государства. Все виды богатства, кроме земли, теряют свое значение. Западная Европа замкнулась в себе. На первое место внезапно выдвигаются Северная Галлия и Германия. Европа начинает ориентироваться на север, а не на восток и, если можно так сказать, из широтной становится меридиональной цивилизацией. Именно теперь германские народы начинают играть первую роль в истории. Каролингская империя Карла Великого - это уже не продолжение римской, а совершенно новая, континентальная, замкнутая держава. В результате А. Пиренн делает вывод: "По этому поводу совершенно справедливо сказать, что Карл Великий был бы немыслим без Мухаммада". Конец феодализма приходится на XII в., когда арабы начинают вытесняться из Европы, появляются города и снова начинает развиваться торговля, в которой Пиренн видел начало капиталистических отношений.
Концепция А. Пиренна подверглась, хотя и не сразу, довольно суровой критике как в зарубежной, так и в отечественной медиевистике. Его упрекали за то, что он абсолютизирует внешние факторы, по сути, не придавая должного значения внутренним. Ислам не "причина" феодализма, а лишь фактор, способствовавший ускорению и завершению значительно ранее начавшегося процесса феодализации. Генезис феодализма объясняется не только спадом торгового судоходства, да и с экономической точки зрения торговая роль Средиземноморья не столь велика, чтобы поддерживать преемственность античной цивилизации. Упадок античной цивилизации можно констатировать, по крайней мере, с III в., если не раньше. К тому же ближневосточная торговля никакого упадка не переживает. Устранение Сасанидского государства (751г.) и создание соседства довольно близких по вере Византии и халифата создали довольно емкий рынок, а Западная Европа в качестве торгового контрагента не представляла большого интереса для Востока в силу "примитивности" своего экономического развития. Именно арабы выступили в качестве инициаторов возобновления торговли с Западной Европой, хотя их экономическая политика до сих пор считается слабо изученной.
К кругу историков, решительно критиковавших А. Допша, принадлежал и французский историк Марк Блок (1886 - 1944). В своей классической работе "Апология истории" он выступал за объективную реальность и познаваемость исторического прошлого, отстаивал представление о закономерном развитии общества и призывал исследовать не только поступки людей, но и социально-экономические и природные условия их жизни. Сами экономические категории он рассматривал как отражение определенных взглядов людей и потому феодализм именовал "совокупностью идей и образов". М. Блок провозгласил требование комплексного изучения и понимания феодального общества как целостного социального типа. Специфика феодализма определяется условиями существования этого общества и соответствующей им духовной атмосферы. Самая сущность феодализма заключается в системе "личных связей". Главными признаками феодализма являются:
-подчинение крестьян их господам;
-наличие феодалов, получаемых за службу;
-господство отношений повиновения и покровительства внутри военного класса в виде вассалитета;
-распыление политической власти, порождающее анархию;
-усиление государства во второй период феодализма (11 - 13вв);
-особая роль общины;
- сеньория - важнейший элемент экономический структуры феодального общества - однако вотчина появилась задолго до возникновения в Западной Европе феодализма "в собственном смысле слова", т. е. вассально-ленного права.
По сути, М. Блок возвращался к теории "двух феодализмов". Решающим фактором складывания и развития феодального строя является система личных связей, являющаяся отражением социально-психологических мотивов и представлений, которые были порождены примитивностью жизни и мышления эпохи раннего средневековья. Любопытно, что главной "феодальной" территорией он считал области, входившие в империю Каролингов. В остальных странах Европы и мира они могли и не существовать.
Главной сферой интересов немецкого философа Освальда Шпенглера (1880 - 1936) были философия культуры и философия истории. Настроения общественного пессимизма, широко распространившиеся по Европе на исходе первой мировой войны, нашли яркое отражение в его сочинении "Закат Европы". О. Шпенглер принадлежал к такому направлению, как "философия жизни", выдвинувшему новую теорию познания, основанную на интуиции, которая, по мнению представителей этого течения, одна в состоянии проникнуть вовнутрь познаваемого объекта. Интуитивное знание предполагает то, что в субъекте и объекте лежит одно и то же жизненное начало. Поэтому задача историка сводилась исключительно к изучению духовной культуры прошлого, прежде всего деятельности отдельных личностей. Единственным практически методом исторического познания объявлялось "понимание" или "вчуствование", т. е. повторное переживание исследователем душевного состояния отдельных людей. Таким образом, сама возможность объективного исторического знания и законов общественного развития отрицались. Как следствие подобных рассуждений появились теории "духовной" и "физической" иерархии, культ силы. Фридрих Вильгельм Ницше (1844 - 1900) вслед за О. Шопенгауэром отрицал историю как науку, саму необходимость и возможность накопления, систематизации и осмысления исторических фактов. Они приходили к концепции "силы" как основы мира, противопоставляли идее прогресса идею круговорота, "вечного возвращения". Вслед за ними и О. Шпенглер рассматривает всемирную историю как ряд автономных культурных циклов, культур, каждая из которых проходит одни и те же стадии от рождения до смерти. Таких культур О. Шпенглер насчитывает восемь: египетская, индийская, вавилонская, китайская, "аполлоновская" (греко-римская), "магическая" (византийско-арабская), "фаустовская" (западноевропейская), культура майя. Каждая из этих культур замкнута, ориентирована на самое себя и имеет свой ведущий символ, который может быть познан только интуитивно. Понять их поможет "морфология культуры". Каждая культура, в том числе и феодальная, возникает как духовное стремление и в период своего упадка перерождается в "цивилизацию", для которой характерны техницизм, милитаризм и бюрократия. Именно эти черты определяют, по мнению О. Шпенглера, кризис западной культуры. Каждый такой цикл занимает около тысячи лет. Если Ф. Ницше видел идеал и возможный выход в слиянии двух начал бытия и культуры, "дионисийского, т. е. жизненного, буйного, трагического, и "аполлоновского" (созерцательного, логического, интеллектуального), то Шпенглер более пессимистичен. Достаточно пессимистичен он и в отношении возможности познания всемирной истории: "Древний мир - Средние века - Новое время - вот та невероятно скудная и лишенная смысла схема, чье абсолютное владычество над нашим историческим сознанием постоянно мешало правильному пониманию подлинного места, облика и, главным образом, жизненной длительности той части мира, которая сформировалась на почве Западной Европы со времени возникновения германской империи, а также ее отношений к всемирной истории, т. е. общей истории всего высшего человечества".
В отечественной историографии после Октябрьской революции стала усиливаться марксистская трактовка феодальной истории. До 30-х гг. была характерна крайняя пестрота и неопределенность общей картины. В 1929 - 1930 гг. в Обществе историков-марксистов происходили дискуссии о положении на "западном участке исторического фронта". Главный огонь критики был направлен в основном против Д. М. Петрушевского и "допшианства", т. е. против явлений, прямо относящихся к западноевропейской медиевистике. Во Введении к четвертому изданию "Очерков истории средневекового общества и государства" (1917) Петрушевский открыто выступил против марксистской концепции феодализма и сформулировал следующие положения:
"феодализационные процессы не предполагают какой-нибудь определенной хозяйственной структуры, которая являлась бы их экономическим базисом";
феодализм - это чисто политическая организация, не состоящая ни в какой связи с господствующим способом производства.
Более или менее было преодолено к концу 20-х гг. и влияние "допшианства". Однако внимание советских историков было обращено в то время в основном на изучение проблем новой и новейшей истории, как наиболее актуальных, на подготовку кадров именно в этой области исторической науки. М. Н. Покровский в заключительной речи на Всесоюзной конференции историков-марксистов в 1929г. отсутствие на этой конференции отдельных секций по античной и средневековой истории отметил как положительный факт: "Разве не верх нелепости относить феодализм к каким-то средним векам, когда все знают, что он существовал за тысячелетия до этого и существует поныне в целом ряде стран? С этим школьным фетишизмом конференция разделалась". В Институте истории Комакадемии изучение феодализма было поручено "социологической" секции, в которой преобладали философы, а историков-медиевистов вообще не было. Только в 1932 г. в передовой статье журнала "Историк-марксист" было прямо выдвинуто требование покончить с дискриминацией в отношении разделов исторической науки, посвященных конкретному изучению докапиталистических формаций.
В это время и происходит зарождение известной теории революции рабов, влияние которой на эволюцию советской медиевистики неоднозначно. Толчок к ее возникновению был дан в выступлении И. В. Сталина на первом всесоюзном колхозников-ударников 19 февраля 1933 г. Пытаясь донести до делегатов, значительная часть которой была далека от тонкостей марксистской историографии и даже идеологии, абрис картины всемирной истории, где решающую роль всегда играли революции, придать большую наглядность марксистско-ленинскому положению о решающей роли народных масс в истории, он заявил: "История народов знает немало революций. Они отличаются от Октябрьской революции тем, что все они были однобокими революциями. Сменялась одна форма эксплуатации трудящихся другой формой эксплуатации, но сама эксплуатация оставалась. Сменялись одни эксплуататоры и угнетатели другими эксплуататорами и угнетателями, но сами эксплуататоры и угнетатели оставались. Только Октябрьская революция поставила себе целью - уничтожить всякую эксплуатацию и ликвидировать всех и всяких эксплуататоров и угнетателей.
Революция рабов ликвидировала рабовладельцев и отменила рабовладельческую форму эксплуатации трудящихся. Но вместо них она поставила крепостников и крепостническую форму эксплуатации трудящихся. Одни эксплуататоры сменились другими эксплуататорами. При рабстве "закон" разрешал рабовладельцам убивать рабов. При крепостных порядках "закон" разрешал крепостникам "только" продавать крепостных".
Специалисты быстро обнаружили противоречие этого высказывания с исторической действительностью и некоторыми высказываниями классиков марксизма-ленинизма. В.И. Ленин, например, прямо указывал, что "рабы, как мы знаем, восставали, устраивали бунты, открывали гражданские войны, но никогда не могли создать сознательного большинства, руководящих борьбой партий, не могли ясно понять, к какой цели идут, и даже в наиболее революционные моменты истории всегда оказывались пешками в руках господствовавших классов". И. В. Сталин учел это и в следующем своем выступлении, в отчетном докладе XVII съезду партии 26 января 1934г. преподнес почти готовую теорию:
"Известно, что старый Рим точно так же смотрел на предков нынешних германцев и французов, как смотрят теперь представители "высшей расы" на славянские племена. Известно, что старый Рим третировал их "низшей расой", "варварами", призванными быть в вечном подчинении "высшей расе", "великому Риму", причем, - между нами будь сказано, - старый Рим имел для этого некоторое основание, чего нельзя сказать о представителях нынешней "высшей расы". А что из этого вышло?
Вышло то, что не - римляне, т. е. все "варвары", объединились против общего врага и с громом опрокинули Рим".
Авторы первых советских учебников и первых исследований "революции рабов" пытались расширить эту формулу в соответствии с полученными указаниями, показывая участие в "революции" наряду с рабами и римских колонов, а также указывая на роль варварских вторжений в гибели империи.
"Теория революции рабов" дожила до 50-х гг. и, несмотря на свою явную абсурдность, все же сыграла в определенном смысле положительную роль, заставив исследователей обратить более пристальное внимание на изучение конкретной истории античной цивилизации и средневековой Европы, попытаться разобраться в теоретических аспектах средневековой истории. После XX съезда КПСС на первое место была выдвинута проблема генезиса феодализма. Специалисты стали стремиться глубже проникнуть в самую сущность процесса синтеза римских и варварских общественных отношений, выявить все его стадии и особенности в различных странах (С. Д. Сказкин, Е. А. Косминский, А. И. Неусыхин, А. Р. Корсунский, А. Д. Удальцов, М. А. Барг).
На современном этапе в отечественной медиевистике уделяется внимание проблемам общего и особенного в развитии феодального строя в разных странах и районах и типологии генезиса этого строя. Широко распространяются западные концепции.
В современной западной медиевистике до сих пор нет единого понимания сущности феодализма. Значительная часть исследователей продолжает придерживаться традиционной политико-юридической трактовки этого термина. Одна группа историков настаивает на том, что феодализм - это вассально-ленная система или даже просто специфическая военная организация, возникновение которой и эволюция связаны просто-напросто с необходимостью военной защиты. Вотчина и даже государство здесь ни при чем. Это такие исследователи, как Ф. Гансхоф (Бельгия), Ф.М. Стентон (Великобритания), американцы К. Стефенсон, Р.С. Хойт, К. В. Холлистер. Следует отметить, что феодализм они считают исключительно западноевропейским явлением.
Другая группа историков видит в феодализме политико-правовой институт, форму государства, которая возникала в разное время у разных народов в результате военного завоевания или захвата власти какой-то общественной группой. Феодализм, по их мнению, всего лишь временное явление, существующее до тех пор, пока есть необходимость оздоровить прогнившую систему. Ее сменяет более совершенная система. Эта концепция получила яркое отражение в работах, помещенных в сборнике американских медиевистов "Феодализм в истории" (1956). Такими же сторонниками государственно-правовой концепции феодализма являются и некоторые немецкие историки. Г. Миттайс называет феодализм "ленным государством", которое социально никак не обусловлено и складывается там, где есть необходимость "политически организовать" обширное пространство, в котором не существует основа для налаживания экономических связей. О. Бруннер добавляет, что могущества господствующего класса в этом "ленном государстве" никак не связано с их богатством, в том числе земельным. Такие государства, считают эти историки, могли возникать не только в Западной Европе, поэтому предпринимаются попытки рассматривать "ленное государство" в сравнительно-историческом плане, дать типологию таких государств.
Достаточно широко в последнее время распространяется комплексное понимание феодализма. Здесь необходимо упомянуть прежде всего последователей М. Блока, историков школы новой истории, которая вышла из школы "Анналов" во Франции и Бельгии (Р. Бутрюш, Ш. Перрен, Г. Фоссье, Ж. Дюби). Аналогичных взглядов придерживаются последователи школы новой социальной истории в Италии, Великобритании, Германии, США.
Основные идеи таковы:
-феодализм - единая система.
-крупное землевладение, сеньория, крестьянско - сеньориальные отношения являются важнейшими признаками феодализма.
-феодализм - "универсальный строй", фаза общественного развития многих народов.
-сеньориальный строй складывается в глубокой древности, а феодализм как ленная система складывается только в средние века. В этом плане они продолжают линию М. Блока. Р. Бутрюш, по сути, придерживается теории двух феодализмов, отделяя "феодализм" как вассально-ленную систему от "сеньориального режима". М. Постан и ряд английских исследователей различают феодализм как политическую структуру и "манориализм" (от слова "манор").
Особый интерес представляют взгляды французского историка Жоржа Дюби, работы которого активно переводятся в последнее время на русский язык. Он вслед за М. Блоком видит в феодализме целостную систему экономических, социальных, политических, идеологических и социально-психологических структур, подчеркивает антагонистические отношения феодалов и крестьян. Тем не менее господство феодалов в феодальном средневековом обществе предопределило не их экономическое могущество (крупная земельная собственность), а политические функции, переданные им государством. На их основе выросли идеи и представления о личной верности и покровительстве. Так формируется экономическая (крупное землевладение) и социальная (сеньориальный строй) структура феодального общества.
Эти же идеи Ж. Дюби и Р. Фоссье легли в основу выдвинутой ими теории феодальной революции. Эта теория широко распространена во Франции и Италии. Согласно этой теории, рабовладельческий строй сохранялся в Западной Европе до конца IX - начала X вв, несмотря на германские завоевания. В указанное время и произошла "феодальная революция", выразившаяся в том, что Европа покрылась сетью замков и их владельцы стали активно проводить политику закрепощения окрестного населения. Этими феодалами стали представители власти, получавшие в большом количестве королевские пожалования, широкие политические, административные, судебные и налоговые права. Происходит быстрое становление феодальной собственности и сеньориального режима. Спонтанный процесс генезиса феодального строя в ходе постоянного постепенного разорения масс свободного крестьянства и концентрации земельной собственности в руках крупных землевладельцев.
Широко популярный в нашей стране в последние годы английский историк и социолог Арнольд Джозеф Тойнби (1889 - 1975) в своем основном труде "Исследование истории" и ряде других сочинений предложил свою оригинальную историко-философскую систему, которая пользуется большой популярностью в нашей стране и за рубежом. Он предложил всемирно-исторический подход, охватив широкий исторический материал и пытаясь не столько описать историческое развитие человечества, но и найти закономерности этого развития. На его системе сказалось влияние интуитивистской философии А. Бергсона (движущей силой истории является "прометеевский порыв", т. е. непрерывное стремление человеческого разума к слиянию с трансцендентным Универсумом) и теории исторического круговорота О. Шпенглера (концепция о повторяемости "ритмов" истории как циклов развития цивилизаций). В окончательном варианте концепции всемирно-историческое развитие предстает как движение человечества от локальных цивилизаций к единой всечеловеческой цивилизации. Не являясь детерминистом, Тойнби признает наличие определенных закономерностей (тенденция к единству, повторяемость ритмов истории). Ритмы - это постоянные "ответы" цивилизации на некие "вызовы". В этом смысле, по мнению историка, западноевропейское общество, ничем не отличаясь от культуры майя, современного капиталистического общества или Древнего Рима, переживает стандартный цикл зарождения, развития и гибели.
Достаточно сильные позиции занимает в последнее время католическая историография, представители которой, предпринимая многое для конкретного изучения средневековой истории, почти в духе романтиков идеализируют средневековье как эпоху господства религиозного мировоззрения и, следовательно, господства высокой морали, классового мира, европейского единства под главенством папы. Вряд ли идеологическая и конфессиональная ситуация, не говоря уж о политической и социальной, была так проста.
Таким образом, до настоящего времени сохраняются разные взгляды на природу, сущность и происхождение феодализма. И это не случайно. До сих пор не разработан целый ряд важнейших вопросов:
-о развитии производства и хозяйства в средневековой Европе, о так называемых "производительных силах". Отдельные вопросы (об обработке стекла, металлургии и т. п.) освещены, но цельной картины нет ни у нас, в отечественной историографии, ни за рубежом;
-о средневековой культуре до эпохи Возрождения. Имеются работы школы "Анналов", Нины Александровны Сидоровой (1953 г.), Арона Яковлевича Гуревича, Виктории Ивановны Уколовой и др., но обобщающего исследования нет;
-о социальной психологии, в частности отдельных слоев;
-о типологии феодализма. В нашей стране происходит отказ от вульгарно-марксистского представления о линейном развитии истории и принятие представления, безусловно господствующего в зарубежной историографии о том, что истории присуще многофакторное развитие, идущее за счет сплетения этих факторов;
-о роли внеэкономических факторов в истории средневекового общества;
-о роли личности в истории корпоративного феодального общества;
-о соотношении классовой борьбы и классовой гармонии;
-о соотношении ментальных структур и развития общества;
-о роли религии и церкви в истории средних веков.
Список этот можно продолжать практически до бесконечности, ибо феодальное общество, несмотря на обилие информации о нем в письменных и вещественных источниках, является одним из самых загадочных и темных. Окончательное решение этих вопросов, видимо, просто невозможно, но наличие многочисленных штампов, религиозных, идеологических, националистических и т. п., до сих пор сдерживает работу.
Ключевые слова. Средние века. Медиевистика. Возрождение. Феод. Феодализм. Романо-германская проблема. Марковая теория. Вотчинная теория. Феодализм как формация. Теория "двух феодализмов". Теория "революции рабов". "Феодальная революция".
Контрольные вопросы
-Когда и почему появляется негативное отношение средневековому периоду развития европейской цивилизации?
-Чем отличается современное понимание термина "Возрождение" от средневекового?
-В чем специфика культурологического подхода итальянских гуманистов к истории средних веков?
-Кто ввел в широкий оборот термин "средние века"?
-Почему "приговор" средним векам сложился именно в эпоху Просвещения?
-В чем суть разногласий романистов и германистов?
-В чем причины идеализации средневековья романтиками?
-Как воспринимал средневековье Г. В. Ф. Гегель?
-Каковы основные особенности феодализма как формации по марксистской точке зрения?
-Почему происходит примирение крайних точек зрения на средневековье к середине 19в.?
-В чем суть марковой теории?
-Каков вклад русской дореволюционной медиевистики в историю изучения средних веков?
-В чем суть вотчинной теории?
-В чем суть теории "двух феодализмов"?
-В чем суть теории "революции рабов"?
-Какова позиция по отношению к средним векам истории школы новой истории?
-Что такое "феодальная революция"?
-В чем специфика современного состояния медиевистики?
Список литературы
Алпатов М.А. Политические идеи французской буржуазной историографии 19 века. М., Л., 1949.
Афанасьев Ю. Н. Историзм против эклектики. Французская историческая школа "Анналов" в современной буржуазной историографии. М., 1980.
Барг М. А. Проблемы социальной истории в освещении современной западной медиевистики. М., 1973.
Барг М. А. Эпохи и идеи. Становление историзма. М., 1987.
Бессмертный Ю.Л. "Анналы": переломный этап? // Одиссей. 1991. М.: Наука, 1991.
Вайнштейн О. Л. Западноевропейская средневековая историография. М., Л., 1964.
Вайнштейн О. Л. Историография средних веков. М., Л., 1940.
Вайнштейн О.Л. История советской медиевистики (1917 - 1966). Л.: Наука, 1968.
Гуревич А. Я. "Новая историческая наука" во Франции: достижения и трудности // История и историки. 1981. М., 1985.
Гутнова Е. В. Историография истории средних веков. М., 1985.
Гутнова Е.В. Основные проблемы истории средних веков в трудах К. Маркса и Ф. Энгельса. М.: Изд-во МГУ, 1977.
История средних веков / Под ред. С.П. Карпова, З.В. Удальцовой. М.,1990. Т. 1, 2.
Косминский Е.А. Историография средних веков. V в. - середина XIX в. Лекции. М., 1963.
Лазарев В.Н. Проблема Возрождения в освещении ренессансных писателей и "просветителей" // Из истории социально-политических идей. Сб. статей к 75-летию В.П. Волгина. М.: АН СССР, 1955.
Могильницкий Б. Г. Политические и методологические идеи русской либеральной медиевистики середины 70-х годов - начала 900-х гг. XIXв. Томск, 1969.
Очерки истории исторической науки в СССР. М.,1955 - 1963. Т. 1 - 3.
Сапрыкин Ю. М. Основные проблемы истории феодального общества в трудах В.И. Ленина. М.: Изд-во МГУ, 1977.
[*] Людовик XI: 1461 - 1582гг.; Ричард III: 1483 - 1485гг.; Людовик IX: 1226 - 1270гг.; Эдуард I: 1272 - 1307гг.