Гуманитарная кафедра

история России


материалы для чтения в
11-х классах

   Настоящая подборка объединяет три разных текста, имеющих нечто общее. Все они принадлежат людям, по своему общественному положению заметно выделяющимся из массы; притом людям, способным оценивать положение в стране независимо от официальной идеологии.
   Платформа "Союза марксистов-ленинцев" составлена Мартемьяном Никитичем Рютиным. Вступивший в РСДРП в год начала Первой мировой войны в возрасте 24 лет, Рютин не входил в руководство партии; скорее, его стоит отнести ко "второму эшелону". Несмотря на то, что его выдвижение произошло уже при Сталине, именно против диктатуры Сталина он выступил в 1927 году. После неудачной попытки "перевоспитать" его в 1932 году предпринял новое выступление, завершившееся судом и тюрьмой. Пятью годами позже Рютина расстреляли.
   Через два года после рютинского выступления проходил XVII съезд ВКП(б). "Съезд победителей" - по выражению пропаганды тех лет; "съезд расстрелянных" - по позднейшей оценке; съезд славословия Сталину - по содержанию. Бывшие оппозиционеры 1920-х годов тоже участвовали в съезде. Наглядным примером из однообразных выступлений является речь Льва Борисовича Каменева. Один из руководителей большевиков, он десять лет проработал в эмиграции рука об руку с Лениным и даже после "октябрьского инцидента" 1917 года не утратил его доверия и высокого положения в партийном руководстве. Пытавшийся бороться против Сталина во 2-й половине 20-х годов, Каменев подчинился вождю в 30-х. И был расстрелян в 1936 году по итогам 1-го "Московского процесса".
   Последний документ составлен уже на этапе "большого террора" - в 1938 году. Его авторы - Моисей Абрамович Корец, физик, доцент Московского педагогического института, и 30-летний физик Лев Давидович Ландау, четырьмя годами ранее без защиты получивший степень доктора наук. Обоих после появления листовки арестовали; Корец 15 лет (до самой смерти Сталина) провёл в лагерях. Ландау после годичной отсидки, по просьбе Нобелевского лауреата, иностранного члена АН СССР Нильса Бора и директора института физических проблем П.Л. Капицы, освобождён на поруки. В 1946 году Ландау станет академиком, в 1962-м - Нобелевским лауреатом.
   
   У Рютина перед глазами имелось множество примеров таких же, как он, сталинских выдвиженцев, один активнее другого проводивших сталинскую политику. Мог ли он последовать их примеру и примириться с объективной неизбежностью сталинской диктатуры? Это не сулило ничего, кроме процветания. Могут ли приводимые высказывания Каменева быть искренними? Это противоречило бы его разоблачениям сталинского "вождизма" ещё в 1925 году. Мог ли Ландау, сочиняя свою листовку в эпоху массовых репрессий, рассчитывать на успешное заступничество светил научного мира? Светила в те годы и сами нередко угасали в лагерях. Такая же судьба была уготована и ему - если бы он не внял убеждениям старшего товарища (Капицы) и не согласился в итоге сотрудничать с существующим режимом.
   Кто же из трёх наиболее прав в своих действиях? Чья линия поведения может рассматриваться в качестве образца с точки зрения интересов страны, общества?
   

   Сталин, несомненно, войдет в историю, но его "знаменитость" будет знаменитостью Герострата. Ограниченный и хитрый, властолюбивый и мстительный, вероломный и завистливый, лицемерный и наглый, хвастливый и упрямый, - Хлестаков и Аракчеев, Нерон и граф Калиостро - такова идейно-политическая и духовная физиономия Сталина […]
   Результатов Сталин, как и Луи Бонапарт, добился: переворот свершен, личная диктатура, самая неприкрытая, обманная, осуществлена. Основная когорта соратников Ленина с руководящих постов снята, и одна часть ее сидит по тюрьмам и ссылкам, другая, капитулировавшая, деморализованная и оплеванная, - влачит жалкое существование в рядах партии, третьи, окончательно разложившиеся, - превратились в верных слуг вождя-диктатора. За последние 4-5 лет Сталин побил все рекорды политического лицемерия и беспринципного политиканства […]
   Планирование из орудия социалистического строительства становится орудием расстройства экономики и внесения в нее анархии и хаоса. Решающее преимущество социалистического строительства перед капитализмом - план, предвидение, расчет и учет - исчезают. Мало того, при этих условиях плюс […] превращается в минус, ибо в то время, как при капитализме закон стоимости (хотя и через кризис и величайшие жертвы, но через 2-3 года) создает условия (конечно, очень узкие, ограниченные рамками частной собственности) для нового развития производительных сил, или, по крайней мере, для прекращения их дальнейшего падения, то при плановом строительстве авантюристические планы из года в год могут дезорганизовывать экономику в течение более длительного периода и довести всю страну до полного паралича и голода, как это имеет место в данный момент […]
   Экономическая политика Сталина, несмотря на то, что мы за последние годы построили десятки крупнейших заводов и фабрик, электрических станций и пр. по последнему слову техники […] привела […] не только к невиданному экономическому кризису всей страны, но она дискредитировала самые принципы социалистического строительства и отбросила нас в экономическом отношении не менее чем на 12-15 лет назад […]
   Террор в условиях невиданной централизации и силы аппарата действует почти автоматически. Терроризируя других, каждый в то же время терроризирует и самого себя, заставляя лицемерить других, каждый в то же время и сам вынужден выполнять определенную долю этой "работы" […]
   Вся верхушка руководящих партийных работников, начиная со Сталина и кончая секретарями областных комитетов, в основном прекрасно отдают себе отчет, что они рвут с ленинизмом, что они насилуют партийные и беспартийные массы, что они губят дело социализма, но они так запутались, […] попали в такой заколдованный круг, что сами не в состоянии из него уже вырваться. Ошибки Сталина и его клики […] переросли в преступления […] Они на деле рассматривают партию лишь как свою вотчину. Не они для партии, а партия для них […] В партии мы, несомненно, имеем некоторую, хотя и незначительную, прослойку немолодых, честных субъективно партийцев, продолжающих, однако, искренне верить в правильность политики Сталина. Как можно объяснить такое явление? […] У значительной части партийцев с небольшим теоретическим багажом или вовсе без багажа, с небольшим теоретическим кругозором выработалась традиция, привычка поддерживать ЦК, ибо "ЦК всегда решает правильно" […] Эти партийцы не могут объяснить гигантских противоречий между декларациями сталинского руководства и действительностью, но они боятся как огня всяких "уклонов", они привыкли голосовать за ЦК и поэтому стараются не замечать этих противоречий […] Они все объяснения противоречий нашей действительности сводят или к неизбежности трудностей социалистического строительства, или к неизбежным недостаткам во всяком большом деле […]
   Сталинская авантюристическая "архилевая" политика […] с абсолютной неизбежностью ведет к реставрации капитализма […] Партия и рабочий класс в своем подавляющем большинстве против Сталина и его клики. Надо только эти распыленные и терроризированные силы объединить […] и начать работать по устранению сталинского руководства […]
   Конкретно вся сумма мероприятий, необходимых для вывода партии и страны из кризиса и тупика, сводится в основном к следующему:
   В области партийной:
   1. Ликвидация диктатуры Сталина и его клики.
   2. Немедленная смена всей головки партийного аппарата и назначение новых выборов партийных органов на основе подлинной внутрипартийной демократии и с созданием твердых организационных гарантий против узурпации прав партии партийным аппаратом.
   3. Немедленный чрезвычайный съезд партии.
   4. Решительное и немедленное возвращение партии по всем вопросам на почву ленинских принципов.
   В области советской:
   1. Немедленные новые выборы Советов с решительным и действенным устранением назначенчества.
   2. Смена судебного аппарата и введение строжайшей революционной законности.
   3. Смена и решительная чистка аппарата ГПУ.
   В области индустриализации:
   1. Немедленное прекращение антиленинских методов индустриализации и игры в темпы за счет ограбления рабочего класса, служащих и деревни, за счет прямых и косвенных, открытых и замаскированных непосильных налогов и инфляции. Проведение индустриализации на основе действительного и неуклонного роста благосостояния масс.
   2. Приведение вложений в капитальное строительство в соответствие с общим состоянием всех наличных ресурсов страны.
   В области сельского хозяйства:
   1. Немедленный роспуск всех насильственно созданных дутых колхозов. Действительная добровольность коллективизации на основе машинной техники и всемерной помощи колхозам.
   2. Немедленное создание всех необходимых реальных условий и оказание поддержки для развития индивидуального бедняцко-середняцкого крестьянского хозяйства.
   3. Ликвидация всех дефицитных совхозов. Оставление […] такого количества […] совхозов, которые мы действительно в состоянии сделать подлинно образцовыми социалистическими предприятиями.
   4. Передача всего крупного машинного инвентаря ликвидированных совхозов и колхозов в руки местных сельскохозяйственных товариществ […]
   6. Немедленное прекращение хлебозаготовок […] и заготовок других продуктов сельского хозяйства современным методом ограбления деревни. Землеустройство единоличников и закрепление за ними в длительное пользование отведенных им земель.
   В области торговли:
   1. Прекращение экспорта за бесценок продуктов сельского хозяйства.
   2. Прекращение экспорта за бесценок промтоваров широкого потребления.
   3. Возвращение к ленинской политике цен. Решительное снижение цен. Восстановление кооперации и ее прав […]
   В области материальных и правовых условий жизни рабочих и крестьянских масс.
   […] 3. Восстановить старые права и ленинскую политику в работе профсоюзов […]
   4. Немедленно прекратить авантюристическую политику раскулачивания в деревне, направленную фактически против всей основной массы в деревне.
   

   Товарищи, XVII партийный съезд не успел еще закончить своих работ, но он уже несомненно вошел в мировую историю под именем, стихийно созданным массами и оправданным историей, под именем съезда победителей. И, действительно, все отчеты, которые мы здесь слушали и, прежде всего, конечно, замечательнейший документ мирового коммунистического движения - доклад товарища Сталина, все речи, за единичными исключениями, которые были здесь произнесены, - все это летопись побед, демонстрация оправданной жизнью политической прозорливости, великой пролетарской энергии и грандиозных, невиданных достижений по пути к социализму.
   На мне лежит печальная обязанность на этом съезде победителей представить летопись поражений, демонстрацию цепи ошибок, заблуждений и преступлений, на которые обрекает себя любая группа и любой человек, отрывающиеся от великого учения Маркса-Энгельса, Ленина-Сталина, от коллективной жизни партии, от директив ее руководящих учреждений.
   Если я с этой трибуны беру на себя смелость представить вам эту летопись поражений, эту летопись ошибок и преступлений, то только потому я могу это сделать, что чувствую в себе сознание того, что для меня это - перевернутая страница жизни, прошлое, труп, который я могу так же спокойно, без личных чувств анатомировать, как я анатомировал в былые времена и, надеюсь, смогу еще анатомировать политические трупы врагов рабочего класса, меньшевиков или троцкистов.
   […] Подлинные злоключения моей политической деятельности надо датировать с того момента, когда трудности продвижения победоносного пролетариата в деле строительства социализма, когда эти трудности были неизмеримо осложнены смертью нашего вождя Владимира Ильича.
   В то время как достойнейшие его ученики и преемники во главе, конечно, с товарищем Сталиным, не теряя ни минуты, сжав зубы, не допуская никаких колебаний, подхватили знамя, вырванное смертью из рук покойного вождя, и стали неуклонно, не колеблясь, не оглядываясь, применять его заветы в новой, сложной, трудной, каждый день осложнявшейся обстановке, мы, т. е. та группа, к которой тогда принадлежал и я лично, мы сразу сдали, мы заколебались в том, в чем колебаться не было позволено ни одному коммунисту.
   Мы затем от этих колебаний перешли к упорству, к настойчивым попыткам навязать свои ошибочные взгляды партии, к борьбе против нее, к противопоставлению нашей группы всей партии и ее руководству. И мы, конечно, покатились по такой дороге, которая должна была привести к контрреволюции.
   […] Конечно, когда мы начали этот преступный путь, мы не отдавали себе отчета, куда мы идем и на что мы сами себя обрекаем, Но, товарищи, ортодоксальная нетерпимость и проницательная идейность товарища Сталина уже при первых ростках этой теории, когда для нас самих она еще не полностью разрослась, при первых наших колебаниях, характеризовали уже наши первые шаги как "неверие в силы пролетариата, строящего социализм". Это была правильная формула для первых наших шагов, но конечно недостаточная для дальнейших. Товарищ Сталин и поставил ее в гораздо более резкой форме при нашем дальнейшем движении.
   Товарищи, эти наши первые шаги нельзя было конечно оценивать как какое-нибудь индивидуальное, чисто теоретическое заблуждение или соображение. Нет, надо вспомнить, в какой момент выдвинули мы это положение, противопоставляя его партии. Это был момент, когда вопрос "кто кого?" не был еще решен, как он решен сейчас. Это значит, что в стране были еще элементы, которые потенциально были готовы противопоставить себя ведущему борьбу за строительство социализма пролетариату. Больше того, это было как раз накануне того дня, когда должна была произойти решительная схватка между капиталистическими и социалистическими элементами в стране. И вот в этот момент, накануне решительного боя, когда нужно было мобилизовать все силы пролетариата и когда эта мобилизация под знаменем Ленина и под руководством товарища Сталина происходила, в этот момент этими нашими колебаниями и теоретическими заблуждениями должны были воспользоваться и конечно воспользовались все буржуазные и мелкобуржуазные элементы, противопоставленные пролетариату. Когда товарищ Сталин сказал нам, что наши первые же шаги выражают неверие в силы пролетарского государства, в силы пролетарской революции, мы не только не вняли этим указаниям, наоборот, мы обиделись, сочли себя униженными и перешли на путь фракционной организации, фракционной борьбы, фракционного противопоставления себя партии. И мы, естественно, в этой фракционной борьбе направили самое ядовитое жало, все оружие, которое у нас тогда было, против того, кто больнее всего нас бил, кто проницательнее всего указывал ту преступную дорогу, на которую мы стали, против товарища Сталина.
   Все это обрекло нас на то, что в момент, когда партия представляла собой вооруженную крепость, подготовляющую новый поход, мы фактически открыли ворота в эту крепость врагу, проделали в ней брешь. И в эту брешь, созданную нашими теоретическими ошибками и нашей практикой фракционной борьбы, в эту брешь полились волны буржуазной и мелкобуржуазной контрреволюции. […] С этой идеологией, которой мы хотя бы пассивно помогали, с этой идеологией бороться теоретическим путем, путем идейного разоблачения было бы странно. Тут требовались другие, более материальные орудия воздействия, и они были применены и к самим членам этой группы, и к ее пособникам, и к ее укрывателям, и совершенно правильно и справедливо применены были и ко мне.
   Товарищи, я не могу с этой трибуны формулировать ничего, кроме своих собственных обязательств перед партией. Я думаю, что в эти обязательства должно войти:
   Во-первых, помнить всегда как результат опыта, который пришлось пережить мне, помнить и не упускать ни на минуту из сознания, что всякое отступление от генеральной линии партии, чем бы оно ни прикрывалось, является с точки зрения теории отступлением от учения Маркса-Энгельса, Ленина-Сталина; с точки зрения политической - отказом от единственного пути, ведущего к победе коммунизма; с точки зрения интересов трудящихся масс - изменой их кровным интересам.
   Второе - помнить и никогда не упускать из сознания, что то бесклассовое общество, задача построения которого поставлена перед нами руководством партии, не есть процесс самотечного, постепенного нарастания элементов коммунизма и социализма, а есть продолжение отчасти в старых, отчасти в новых формах той же ожесточенной классовой борьбы, что коммунистическая партия продолжает оставаться боевым отрядом, что поэтому для нас дисциплина и подчинение руководящему центру и воле партии является первым законом.
   Третье - помнить и не упускать из сознания, что я потерял доверие заслуженно и что завоевать это доверие опять я могу только постоянной будничной работой, на практике показывая полный отказ от всех своих заблуждений, посильный анализ которых я здесь представил.
   И - последнее - помнить и никогда не упускать из сознания, что та эпоха, в которую мы живем, в которую происходит этот съезд, есть новая эпоха в истории мирового коммунистического движения, что она войдет в историю - это несомненно - как эпоха Сталина, так же как предшествующая эпоха вошла в историю под именем эпохи Ленина, и что на каждом из нас, особенно на нас, лежит обязанность всеми мерами, всеми силами, всей энергией противодействовать малейшему колебанию этого авторитета, малейшим попыткам в какой бы то ни было степени подорвать этот авторитет. […]
   Товарищи, я высказал свое глубокое сожаление о тех ошибках, которые я делал. […] Я хочу сказать с этой трибуны, что я считаю того Каменева, который с 1925 по 1933 г. боролся с партией и с ее руководством, политическим трупом, что я хочу идти вперед, не таща за собою по библейскому (простите) выражению эту старую шкуру. (Смех.)
   Товарищи, позвольте мне в заключение присоединиться к тому возгласу, который перекатывается по всей стране, который неоднократно раздавался и здесь, присоединиться как человеку, который только благодаря внимательному и истинно товарищескому отношению Центрального комитета и его руководителя может вновь находиться в этих рядах. Этот возглас, к которому я прошу позволения присоединиться, очень прост: Да здравствует наша социалистическая страна! Да здравствует наша партия! Да здравствует наш, наш вождь и командир товарищ Сталин! (Аплодисменты.)
   

XVII съезд Всесоюзной коммунистической партии (б). 26 января - 10 февраля 1934 г. Стенографический отчет. М., 1934.
http://17.by.ru/20_7.htm
   
   

   Товарищи!
   Великое дело Октябрьской революции подло предано. Страна затоплена потоками крови и грязи. Миллионы невинных людей брошены в тюрьмы, и никто не может знать, когда придет его очередь. Хозяйство разваливается. Надвигается голод. Разве вы не видите, товарищи, что сталинская клика совершила фашистский переворот. Социализм остался только на страницах окончательно изолгавшихся газет. В своей бешеной ненависти к настоящему социализму Сталин сравнился с Гитлером и Муссолини. Разрушая ради сохранения своей власти страну, Сталин превращает ее в легкую добычу озверелого немецкого фашизма. Единственный выход для рабочего класса и всех трудящихся нашей страны - это решительная борьба против сталинского и гитлеровского фашизма, борьба за социализм.
   Товарищи, организуйтесь! Не бойтесь палачей из НКВД. Они способны избивать только беззащитных заключенных, ловить ни о чем не подозревающих невинных людей, разворовывать народное имущество и выдумывать нелепые судебные процессы о несуществующих заговорах.
   Товарищи, вступайте в Антифашистскую Рабочую Партию. Налаживайте связь с ее Московским Комитетом. Организуйте на предприятиях группы АРП. Налаживайте подпольную технику. Агитацией и пропагандой подготавливайте массовое движение за социализм.
   Сталинский фашизм держится только на нашей неорганизованности. Пролетариат нашей страны, сбросившей власть царя и капиталистов, сумеет сбросить фашистского диктатора и его клику.
   Да здравствует 1 Мая - день борьбы за социализм!
   Московский комитет Антифашистской Рабочей Партии.

Известия ЦК КПСС. 1991. N 3. С. 146-147.
http://his95.narod.ru/doc22/50.htm