Никколо Макиавелли. "Государь".
   Интерес к институту государства возрос в эпоху Возрождения, и неслучайно: именно тогда в Европе формировались будущие национальные государства нового времени. Одним из крупнейших мыслителей той эпохи был флорентиец Никколо Макиавелли (1469-1527). У Макиавелли - культ государства. Он считал государство образцовым созданием человеческого духа, высшим проявлением жизни. В служении государству видел истинное счастье.
   Макиавелли был выдающимся логиком, тонким, точным, непреклонным. Предмет его анализа - власть в государстве. Главное действующее лицо - Государь. Государь работает с человеческой массой, как скульптор с глиной. Идеальный Государь в полной мере владеет искусством пользоваться несовершенством человеческой природы для создания совершенного государства. Да, человек красив и мощен! Да, человек призван творить свою жизнь, подобно тому, как Бог сотворил Вселенную. Но человек необуздан и эгоистичен. Для того, чтобы обуздать его, можно и должно использовать все средства. Цель (совершенное государство) оправдывает любые, в том числе и ужасные, шокирующие средства, мораль при этом не имеет значения. И Макиавелли с холодным блеском проводит "инвентаризацию" средств и способов завоевания и удержания власти в государстве. Поистине, ему не было равных в понимании хитростей политической игры, тех тайных пружин, которые управляют государственной жизнью.
   Главная книга Макиавелли так и называется - "Государь". Прообразом Государя послужил для автора Чезаре Борджиа, один из самых зловещих и кровавых тиранов эпохи Возрождения. Почему же тогда самого Макиавелли причисляют к гуманистам? В чем его человечность? Если Государь, считал Макиавелли, будет следовать политической логике, ему тогда не придется превышать меру злодейств, вероятно, неизбежных в истории.
   

"Народ всегда умнее и рассудительнее государя, и более постоянен, чем он" Никколо Макиавелли

   Томас Гоббс. "Левиафан".
   Вскоре появляется книга англичанина Томаса Гоббса (1588-1679) "Левиафан" - важный шаг к новому пониманию природы государства. У Гоббса государство подобно Левиафану, описанному в библейской книге Иова как грозное морское чудовище - то ли гигантский крокодил, то ли безмерный змей, то ли огромный дракон, - "Зверь зверей".
   Все люди по природе равны, утверждает христианин Т. Гоббс. Такими их создал Бог. Отсюда следует равенство их надежд. Но если два человека стремятся к одной вещи, а обладать ею может только один, то они неизбежно становятся врагами. В природном мире человек становится волком другому человеку, и природа ничего не может с этим поделать. Гоббс так и определяет человеческие отношения: "Человек человеку - волк". Волк, - вот сущность человеческой натуры. "Я нахожу общим стремлением человечества неизбывное и неутолимое желание власти, кое истощается лишь со смертью",- пишет Гоббс.

   

По сравнению с будущими французскими просветителями, например, с Ж.-Ж. Руссо, это совершенно другой взгляд на человеческую природу. Ведь Руссо возлагал вину за зло в человеке на социальную среду, а не на природу, на общество, а не на самого человека.

   Гоббс считает, что человеческая природа опасна, и что именно общество, и только оно одно, может обуздать человеческую природу. Читающий труды Гоббса видит: автора постоянно преследует страх. Это неслучайно: современная ему Англия испытала и революцию, и кровавую, страшную гражданскую войну. В преддверии смуты Гоббс решает свою сверхзадачу - предотвратить опасность всеобщей агрессии, кровавого столкновения миллионов индивидуальных притязаний и воль, войну всех против всех, угрозу гражданской войны.

   

Пока люди живут без общей власти, они находятся в состоянии войны всех против всех" Томас Гоббс

   Вывод, к которому он приходит, таков: для обуздания животных проявлений человеческой натуры, которая нуждается в строгом контроле, нужен сильный властный ограничитель. Спасаясь от всеобщей кровавой склоки, люди инстинктивно создают такой ограничитель - государство. Теперь все в порядке. Пусть каждый преследует свой особый интерес, не совпадающий с общим интересом, - теперь есть мощное тело государства. В нем-то как раз и материализуется общий интерес.
   Создание государства требует от людей, чтобы они поступились частью своих естественных прав, частью своей свободы. Это нормально: в обмен на абсолютную свободу люди получают относительную свободу, но при этом - безопасность, гражданский мир. Гоббс, между прочим, не ограничивает государство в средствах для достижения этой благой цели - гражданского мира, государство может использовать все средства.

назад

вперёд